Одни эмоции: для чего они нужны и как ими управлять

Чувства и эмоции – это своего рода сигнальная система, ее задача – сообщать, что происходит с нами в ответ на внешние раздражители. Если случилось что-то не то, система гудит, мигает, звенит и всячески намекает: тревога, тревога, волк унес зайчат и здравый смысл, надо что-то менять.

Примерно так же работает боль физическая, сигнализируя, что пора заклеить пластырем натертую ногу, записаться к зубному или принять более удобное положение, чтобы не затекала спина. Неслучайно мы часто описываем душевный дискомфорт с помощью дискомфорта физического: сгораю со стыда, сердце разрывается от страданий, больно даже думать об этом.

Но, к сожалению, даже сигналы тела распознавать получается не у всех и не сразу: иногда неясно, то ли зуб ноет, то ли ухо стреляет, то ли мигрень началась. С эмоциями еще сложнее, особенно, если с детства их запрещали и транслировать, и ощущать: что ты опять кричишь, хватит страдать, немедленно успокойся! Но способы разобраться все же есть.

Эмоцию очень важно не слить, огрызаясь на близких или долго пересказывая события, которые привели тебя в такое состояние, а почувствовать, отловить, правильно назвать и потом озвучить. Не только другим или психотерапевту, но и себе вслух.

«Меня подрезали на машине, чуть не случилась авария, невозможно, кто этим гадам права дает», – не более, чем сырая реакция на стимул. Ведь один в этом случае может ощутить страх, другой – злость, а третий и вовсе стыд, говорил же первый муж, что женщина за рулем – как обезьяна с гранатой.

Названная же правильно эмоция точно сообщает, что с нами. Страх – на меня напали, нарушили мои границы. Гнев – я попала в ситуацию борьбы за власть или иерархию. Печаль – я потеряла что-то очень ценное для себя. Как только ты даешь название тому, что тебя переполняет, оно перестает быть занимающим все существо состоянием, становится тем, чем должно быть – сигналом.

В обычной жизни человек, как правило, испытывает целый клубок эмоций, одни сильнее, другие – слабее (упрощение чувств до какого-то одного часто свидетельствует о психическом заболевании, когда при раздражителе только страшно или только печально, больше ничего). Правильное название доминирующих эмоций приносит облегчение и понимание – что же именно сейчас с тобой произошло.

Просто положи руку на живот и спроси себя: что я сейчас чувствую? Первое слово, которое приходит в голову, и есть ответ. Страх, обида, горечь. А после этого можно что-то делать: в ярости колотить подушку или боксерскую грущу, оплакивать потерю или обнимать близкого, чтобы почувствовать его защиту. И – думать, как жить дальше. Пока эмоции затапливают, это просто невозможно.

Эта же методика хорошо работает и с окружающими. Вопрос «что с тобой, что ты чувствуешь» действует практически как «волшебное» слово пожалуйста из рассказа Валентины Осеевой про мальчика Алешу. Представляешь, она сказала, что на меня нельзя положиться! После того, как я месяц работала без отпуска! – Да-да, а с тобой-то что сейчас происходит? Что ты ощущаешь?

Бывает, что люди совершенно не распознают эмоции, как свои, так и чужие. Часто это имеет отношение не к аутичному спектру, а к неправильному воспитанию, когда ребенку говорят «мало ли, что ты хочешь» и «какая разница, что ты чувствуешь».

В этом случае за эмоции приходится отвечать телу и появляется та самая психосоматика, когда совершенно по-настоящему тошнит накануне токсичного семейного праздника, куда не хочется идти, или начинается головная боль во время выяснения отношений.

Те же панические атаки – это проживание в теле стресса, который слишком велик, чтобы психика могла его переработать. А обморок – способ хоть на время «лишиться чувств» и не видеть, что происходит.

Существует еще так называемая довербальная травма, возвращение в тот период жизни, когда у нас еще не было речи и даже сознания толком не было. Такая травма может проявиться во время какого-то серьезного стресса, когда человек в прямом, а не в переносном смысле немеет, не имея возможности сказать хоть что-то. В этом случае важно помочь, предлагая варианты. Тебе страшно? Ты в бешенстве? Тебе больно? Попадание в точку сразу отразится на лице в виде невероятного облегчения. Как в сказке про демона, который отпустит, если назовешь по имени.

Проявлением эмоции могут быть слезы, и их не надо пытаться останавливать. Слезы дают облегчение, снижают уровень гормона стресса кортизола и вообще нормализуют состояние.

Другому человеку, да и себе тоже, полезно дать выплакаться. Если кто-то плачет при тебе, это значит, что он тебе доверяет и близок к облегчению. Можно просто обнять и повторять, что ты понимаешь, сочувствуешь, что плакать полезно, ничего в этом плохого нет.

К сожалению, популярная у нас установка «мальчики не плачут» часто приводит к тому, что мужчины не только не плачут сами (повышая риск сердечно-сосудистых заболеваний) но и теряются при виде чужих слез, беспомощно повторяя «успокойся, хватит, видеть это не могу», то есть ровно то, что слышали в детстве. А иногда и злятся – от ощущения своего тотального бессилия и непонимания. Озвучивание, кстати, будет полезно и здесь: «мне грустно» все же понятнее, чем безмолвные рыдания.

Важно отличать слезы горевания, даже самые горькие, от истерики. В первом случае человек все же контролирует, что происходит. До десяти плачет, потом умывается холодной водой, пьет кофе и идет на совещание или родительское собрание. Во втором – теряет возможность функционировать и будет кататься по полу, даже если пора собираться на самолет.

Истерика – знак того, что внутри нет взрослого, который управляет процессом, помогает контейнировать эмоции. Если истерики у взрослого человека случаются регулярно, это повод обратиться к специалисту. Во всех остальных случаях эмоции – наши союзники, их важно слушать и слышать.

Текст: Анна Моргунова

Эксперт: Катерина Демина, психолог