Активы растут

– Хррр-фррр... жахыршшшфырак, — хрюкает и плюется, попав в глухую зону, приемник в машине.
– Да заткни ты его, — миролюбиво советует пассажирское сиденье. На нем, натянув на глаза козырек бейсболки от солнца, расслабленно развалился отдыхающий человек в мятых белых штанах. — Послушаем-ка лучше «Франц Фердинанд».
– Пхххрезидент хррфырак вчера подписал, — внезапно прорывается приемник, — подписал... хырфырррр... шшшш...
– Писал-писал и подписал, — с ленивым удовольствием констатирует бейсболка. — На вот, включи музло.
– Подожди, — нервничаю я, — это что-то по поводу молодых специалистов!
– А ну их, — равнодушно замечает бейсболка.
В этот момент бешеная баклажановая «девятка» со следами небрежения и коррозии вылетает откуда-то сбоку и, отчаянно взвизгнув тормозами, вильнув залепленным грязью задом, проскакивает в трех сантиметрах от нашего свеженамытого носа. Я бью по тормозам. Бейсболка мгновенно взлетает к потолку. Благодать покинула пассажирское кресло.
– Хррр! Фыррр!!! Пшшш!!! — шипит, орет и плюется оно. — Совсем офырхыршшш так ездить! За такое нужно по хррр... фыррр ...пшшш... Бррр фыррр-хыррр мать!
– Это тебе за то, что тебе наплевать на французских специалистов, — наставительно замечаю я.
Меня в последнее время все сильнее беспокоит Гондурас. Был в детстве такой анекдот: встречается там кто-то с кем-то и спрашивает, как дела. «Все хорошо, — отвечает второй, — только вот Гондурас беспокоит». А первый ему говорит: «Ты, главное, не чеши и руками не трогай». Гыыы...
Ой, как я смеялась в детстве! Это ж надо быть таким тупым, чтобы не знать, что Гондурас – это латиноамериканское государство со столицей Тегусигальпа и населением в сколько-то там миллионов гондурасцев... гондурасийцев... гондурассиян! И только с течением времени и дальнейшего образования до меня наконец дошло, что анекдот-то не про Гондурас, а про гражданскую сознательность, про активное поведение и активную жизненную позицию.

Активная жизненная позиция – это такая новая модная фишка. Не могу хронометрировать момент, в который она внезапно вошла в общественный почет, но с какого-то момента люди, которые за что-то или против чего-то борются, перестали восприниматься как однозначные психи. Еще недавно известный в широких кругах постулат «Кто людям помогает, тот тратит время зря» воспринимался не как ирония, но как абсолютная истина. «Добро наказуемо». «Своя рубашка ближе к телу». «Всяк сверчок знай свой шесток». «Съел – и порядок». Все это, как надежные маячки, служило самым понятным руководством к действию. А самой актуальной жизненной позицией казались прочувствованно-заунывные монологи Гришковца: «И вот, когда я еду в своей машине... по стеклам текут струи дождя... дворники стирают их... звучит хорошая музыка... И я понимаю – жизнь не так уж плоха! И не хрен ли с ними со всеми? И если ты сегодня жив, то, наверное, и завтра ты будешь жив!» – и что-то еще в таком же духе, не ручаюсь за точность воспроизведения.
Что касается лично меня, то для меня все изменилось, наверное, в тот момент, когда мои соседи по даче – группа отпетых байкеров и пропойц с литыми мышцами и чугунными лбами – водрузили над своей раздолбанной садоводческой избушкой гордый российский триколор. «Действительно, — подумала я, — действительно!» И отправилась к ним с общественным предложением по ликвидации исторической помойки. Вовсе не потому, что такая уж я социально сознательная, и даже не потому, что благоухающее помоище в трех метрах от забора достало до самых печенок, а потому, что такие вещи... ну, как это сказать... воодушевляют... Так мало-помалу и начинаешь приучаться к мысли, что не только ты зависишь от окружающей действительности, но и она, хотя бы немножко, от тебя.

Наверное, актуальной и даже почти модной гражданская сознательность становится потому, что, проявляя свое активное участие в протекающей мимо большой жизни, ты тем самым демонстрируешь – нет, я не сижу в своей личной норе и не только о своем куске хлеба с салом думаю. И могу позволить себе заботиться и об озеленении двора, и об ирригации Узбекистана, и об экологии Гренландии, и о благе Гондураса, потому что я – состоявшийся, благополучный и на самом деле успешный представитель рода человеческого. Мне не в тягость и траву во дворе посеять, и мамашу с коляской из лифта выгрузить, и в соседний детдом конструкторы купить. И в положении на Ближнем Востоке я разбираюсь, и в гонке технологий рублю, и генетически модифицированные продукты я игнорирую.
Кстати, игнорировать что-то – это занятие особенно приятное. Как в анекдоте (мои подруги и мои любимые анекдоты – это то, от чего читателям никогда не отвертеться!) про англичанина, который, попав на необитаемый остров, построил себе три дома: «Мой дом – моя крепость», «Клуб, который я посещаю» и «Клуб, который я игнорирую». Третье особенно греет душу.
Игнорировать норковые шубы. Могу себе позволить шубу, но не хочу, норку жалко. Или – игнорировать синтепоновые куртки. Производство синтетических материалов наносит вред природе, поэтому я принципиально покупаю только норковые шубы! Игнорировать мясо. Бедные барашки и коровки, к тому же от мяса, говорят, толстеют. Игнорировать дорогие продукты в то время, когда треть населения планеты голодает. Игнорировать алкоголь, гипермаркеты, глобальные концерны, курение, таблетки, кредиты, игнорировать гормональную контрацепцию. Даже секс можно игнорировать. Мы, светлое поколение, против беспорядочных половых связей!
Могу сказать, что игнорирую лично я. Я игнорирую ботинки из крокодила и кошельки из питона. Натурально крокодила жалко. И питона жалко. И акулу жалко. Поэтому стейк из акулы я тоже игнорирую. А лягушку и улитку не жалко. Поэтому лягушачьи лапки и улитки в винном соусе я не игнорирую. Просто не люблю. Да и дорогие очень. Зато коровку и барашку люблю. Особенно жареных, с помидором. Очень даже не игнорирую, почти каждый день. Потому что поддержание существования коровки и барашки как биологических видов напрямую связано с поеданием их человеком. То есть, если бы я их не ела, они давно бы вымерли. От уничтожения естественных пастбищ и плохой экологии. Такова моя гражданская позиция. Осознанная. С помидором.

То, что было стыдно делать раньше, сейчас стыдно не делать, и наоборот:

Стыдно было сдавать бутылки, сейчас – наоборот. И не только бутылки, но и полиэтиленовые пакеты, картонные коробки, пластиковые лотки из супермаркета – натуральный бич домашнего хозяйства. Все это не стыдно, но даже нужно собирать, копить и сдавать. А одна моя подруга, красавица в штаниках от Дизайнера Дизайнеровича, купила себе на рынке несколько авосек, с какими раньше бабушки стояли в молочный и овощной, и ездит за покупками с ними.
Потому что полиэтиленовый пакет – враг природы.

Стыдно было забирать с собой объедки из ресторана, сейчас – наоборот. Треть населения все-таки голодает.

Стыдно было названивать в аварийки и писать письма в ЖЭК и депутатам. Сейчас, разумеется, наоборот.

Стыдно было носить старую одежду подруг и одеваться в секонд-хенд. Сейчас вам кто угодно расскажет про адские круги общества потребления и борьбу против труда детей третьего мира.

Стыдно было ходить два года с одним телефоном и не менять компьютер вместе с каждым релизом «Виндоуз». Сейчас страшные слова «технологический лом» звучат примерно как «баба-яга», а ретротелефоны в большой моде.

Стыдно было передвигаться пешком и на метро. Кое-кто даже в булочную напротив ездил на автомобиле. Сегодня стыдно не совершать пеших прогулок, а на жалкое бормотание о дорожных заторах любой начальник ответит: «А на метро ты
не мог приехать?»

Стыдно было стоять как лох перед красным светофором, когда вокруг никого нет. Сейчас многие находят особое удовольствие в педантичном соблюдении правил.

Стыдно было даже платить налоги: «Сколько у государства не воруй, все равно своего не вернешь».
Теперь я с большим удовлетворением просматриваю ежеквартальные отчеты из налоговой и думаю:
«Надо же, какие большие у меня в этом году отчисления в Пенсионный фонд! Ай да Нина, ай молодца!»

Не стыдно теперь не брить подмышки и не худеть, не стыдно быть толстой. Если, конечно, можешь обосновать это как свою осознанную гражданскую позицию. Даже портрет президента дома не стыдно иметь – наоборот, прикольно. Но самое главное, что теперь стало стыдно, – стыдно не иметь вообще никакой гражданской позиции.

Единственное, что пока остается неясным, – необходимость участия в этом тотальном гражданском осознании нас, слабого и прекрасного пола, то есть присутствующих здесь дам. Понятно, что мужикам все это необходимо, как воздух. Точнее, как пиво. Собраться, пива попить, за футбол поболеть, о ценах на нефть и кошмарах глобализации почесать. А у нас-то своих вопросов тыщи! Точнее, один, но стоит тыщи – «простое женское счастье» называется. Женское счастье, был бы милый рядом. Чтоб не обижал, чтоб не убежал. И чтобы костюмчик сидел. Странно было бы, если бы мы, здравомыслящие и такие ничего себе дамы, начали выходить на демонстрации к Госдуме или отчислять свои рабским и буратинским трудом заработанные средства на поддержку птиц Зауралья и колумбийских партизан. Но если лично ты, социально сознательная (а значит – успешная!), молодая, красивая и политически грамотная девушка в стиле... самой себя хочешь внести свой посильный вклад в благополучие этого мира, то стоит хотя бы задуматься, что, а главное, зачем ты делаешь. И еще:

Не выбрасывай в помойку еду, особенно хлеб. Я имею в виду не заплесневевшие объедки и пошедшую червоточинами колбасу. Зачастую бывает так, что после праздников или перед длительным отпуском ты просто не знаешь, как избавиться от излишков пищи, и отправляешь в мусорное ведро половинки тортов, тарелки салатов, куски пиццы и сковородки котлет. Сложи все
в контейнеры, положи в пакет и отнеси к ближайшему метро. Там есть кому это оценить.

Никогда и ни за что не мой машину на газоне! Я даже не говорю о выбрасывании бутылок в реку, оберток от мороженого на траву и окурков из окна на головы прохожим.

Не покупай ничего ради того, чтобы купить. Сто сорок пятая кофта с дырочками или пятая сырорезка не сделают тебя счастливее. Подумай о том, сколько людей вложило свой труд в создание этой вещи.

Не позволяй мошенникам и нечестным людям «обувать» тебя. С каждой новой жертвой они только укрепляются в своей безнаказанности.

Не отказывайся от своих прав. Если тебе что-то положено по закону (бесплатное ли детское питание, или путевка в санаторий, или оплачиваемый отпуск, или медицинское обслуживание, или тишина после одиннадцати), не позволяй никому узурпировать это твое право. Иначе эти права так и будут зажимать. И кому-то другому придется их добиваться изо всех сил.

Не трать время впустую! День, проведенный в тоске на диване, – это плевок в вечность. Что ты сегодня сделала хорошего? Если тебя одолевает мировая скорбь и ни на что нет настроения – выйди, пробегись по парку, поддержи сторонников
здорового образа жизни. Или купи билет в музей, поддержи отечественную культуру. Или, в конце концов, тупо сядь за компьютер и зайди на сайт лиги экстремального глажения и поддержи ее! Поучаствуй в празднике замороженного дедушки – ты поймешь, насколько постыдно и неконструктивно твое уныло-бездельническое скучное тоскование.

Непременно верь во что-нибудь. Не обязательно в горние вершины или в перманентную революцию. Хоть в замороженного дедушку, хоть в глобальный заговор, хоть в то, что Цой жив. Потому что то, во что ты веришь, и есть твоя жизнь. Как ты веришь, так и будет. Из ничего, как писал Шекспир, и выйдет ничего, а в мире, знаешь ли, есть много всякого, Гораций...

Помни о самосовершенствовании! В конце концов, твои моральные качества – твое богатство, что бы ни произошло. Будь вежливой с людьми и приятной в общении, уступай место в транспорте и пропускай на дороге, здоровайся, поздравляй, утешай, улыбайся и улучшай этот мир всеми доступными тебе способами!

Потому что если не ты, то кто?
Не очень приятно, конечно, чувствовать, что весь мир зависит от тебя. Но знаешь, жизнь и так настолько тяжелая штука... Мне иногда кажется, что я вообще все несу на себе, весь ее груз. Как какой-нибудь разнесчастный атлант у входа в портик. Так если на мне и так столько всего навалено, столько нагружено – неужели же там не хватит места и для какого-то Гондураса?!