Актриса Чехова
Одна из самых заметных теледив, Анфиса Чехова, рассказала нам о женской дружбе, своем отношении к удовольствиям и ...
Одна из самых заметных теледив, Анфиса Чехова, рассказала нам о женской дружбе, своем отношении к удовольствиям и о том, в чем, на ее взгляд, заключается мужская сила.
Одаренный ребенок
Детство у меня было счастливое, потому что я была единственным ребенком в семье. Меня все баловали и любили, и росла я очень независимой. При этом постоянно играла во дворе в казаки-разбойники и дочки-матери со своими друзьями. И в вымышленной детской семье все время была папой.
Я была очень общительной, разговаривала со всеми подряд, даже с незнакомыми людьми в общественном транспорте. Моя бабушка, которая преподавала литературу, научила меня разным стихотворениям. В детстве я уже декламировала таких серьезных поэтов, как Пушкин и Лермонтов. Могла зайти в трамвай, встать на кресло и начать всем читать стихи.
Иногда папа, который первое время жил с нами, заставлял меня саму заниматься стихосложением, и я периодически ему подсовывала вместо своих сочинения Пушкина и Агнии Барто. Про Пушкина он обычно говорил: «Ну да-а-а, так себе как-то, еще подучиться надо. Вот то ли дело я!» Еще папа учил меня боксировать, он сам мастер спорта по вольной борьбе, а как-то заодно увлекся и боксом – и ему стало интересно боксировать с дочкой. Он вообще был человеком с большой фантазией. И хотел, чтобы я принимала участие во всех его экспериментах.
Популярностью я пользовалась и во дворе, и в школе, хотя и не была первой красавицей в классе. Я всегда была гадким, но очень заводным утенком. Правда, как это обычно бывает, в школе любовь ко мне выражалась в пинках, в дергании за хвостики и волочении моего портфеля по лужам. Но в целом недостатка в мужском внимании я не испытывала.
Первая любовь
У меня в возрасте 13–14 лет была первая любовь. Мы в общем-то и не сходились особенно с тем мальчиком, но... расстались. Я его увидела в пансионате, и он мне очень понравился. Но познакомиться с ним я постеснялась, узнала его телефон и стала названивать. Но не открылась, кто я. Просто сказала: «Угадай, кто это?» И на первое имя, которое он назвал, сказала: «Да, это я». Мы с ним какое-то время общались, пока он не встретился в школе с девочкой, именем которой я представлялась. Они разобрались в ситуации, и, когда я позвонила ему в следующий раз, он сказал: «Самозванка! Кто ты такая? Вообще мне больше не звони!» После этого я сильно переживала и сказала маме: «Я никогда никого в жизни больше не полюблю!» На что она ответила: «Дочка, напиши это на бумажке, дай ее мне, и мы через год будем смотреть на нее и смеяться». Спустя несколько месяцев мама показала мне эту записку, и я действительно смеялась над своими словами. С тех пор я поняла, что фраза «никогда не полюблю» – абсолютная ерунда.
Как вам удобно
В ГИТИС я сначала не поступила. Несмотря на то что училась в театральной школе и меня готовили, в первый раз я провалилась. Во второй тоже не поступила, хотя очень сильно готовилась на подготовительных курсах во МХАТе. И уже дошла до финального отбора, на котором, несмотря на то что педагог сказала, что у меня есть способности, мне предложили платное обучение. Тогда я не могла себе это позволить. Я очень расстроилась, и тут объявили добор сразу на второй курс в ГИТИС на курс Гончарова, потому что там часть студентов ушла вместе с педагогом в андеграундный театр. Я пошла туда, и меня взяли. Хотя вуз так и не окончила.
Потом, когда спустя какое-то время мне стали предлагать участвовать в разных кинопроектах, я уже, честно говоря, этого не особенно и хотела. Это такой закон жизни: когда тебе чего-то хочется – тебе это не дается, когда перестаешь этого хотеть – тебя это само начинает накрывать. Поэтому в тот момент, когда мне стали предлагать сняться в кино, я этого уже даже и не хотела. Потому что насмотрелась на то, как другие снимаются. Я много общалась с актерами и поняла, что это очень сложная работа. Я как телеведущая существую в комфортных условиях: сижу в красивом ресторане, сама себе хозяйка, мне не надо проходить бесконечные кастинги, еще и занимаюсь любимым делом.
Кино требует от тебя жертв – гримировка, работа на натуре, в холоде и голоде. Это дискомфорт. А мне этим заниматься уже как-то стало лень, и я однажды подумала: «Может, и хорошо, что я не стала актрисой». Но теперь, когда снова начала играть, поняла, как сильно мне этого не хватало. И я готова терпеть неудобства, если на выходе получится хорошее кино!
Но вообще я очень люблю комфорт. И, может быть, поэтому добилась того, что имею в этой жизни. В дискомфорте мне было плохо – я его вполне вкусила и в студенческие годы, и в детстве (у меня никогда не было обеспеченной семьи), и работать мне приходилось в разных местах. И я всегда мечтала о том, что вот вырасту – и обеспечу себе полный комфорт. Это было моим главным стимулом в жизни.
Женский монастырь
Меня воспитывали мама и бабушка и в детстве (а у нас все комплексы и привычки идут оттуда) никогда не предавали и не унижали. Наоборот, ничего, кроме любви и преданности, всепрощения и обожания, от женщин в детстве я не видела. Я выросла в ощущении, что женщины – это вообще самые крутые обитатели планеты. И что я знаю их «от» и «до»: я знаю, почему они истерят, делают гадости друг другу, и я, даже когда мне делают что-то неприятное, всегда анализирую, почему со мной так поступили. Я женщин очень хорошо понимаю, склонна больше прощать и терпимее относиться к ним. Считаю, что есть прекрасная женская дружба. Другое дело, что она бывает разная. У кого-то длится до тех пор, пока подруги не находят себе мужей – такая совместная женская «охота». А если дружба глубокая, то охота переходит в совместное воспитание детей, взаимопомощь. Что касается соперничества у подруг, то оно порождает кучу комплексов и неудач, и в таком случае обязательно появится мужчина, который будет из вас двоих выбирать, потому что вы сами создали эту ситуацию. Нужно думать о себе как о самой замечательной и привлекательной. Я никогда не соперничала ни с одной девушкой.
Кошки-мышки
Дружба между мужчиной и женщиной, естественно, существует. Я такие случаи знаю, но, к сожалению, нет хорошего примера дружбы между мужчиной и женщиной с детства. У меня какое-то недопонимание с мужчинами существует. Теоретически мужчины меня понимали, и я их понимаю в какой-то степени, но и я к ним не слишком снисходительна была в своей жизни, и они, правда, ко мне. Мало кто из них проявлял ко мне какую-то снисходительность, понимал, скажем, причины не только моих хороших поступков, но и не самых лучших. Мне не всегда удается быть слабой, и часто мужчины говорили, что я очень давлю на них, что рядом со мной сложно почувствовать себя мегасильным. Например, к женщинам я снисходительна: если на меня накричит какая-то тетенька, я могу понять: может быть, у нее проблемы с мужем, ребенком – есть какие-то объяснения.
А вот когда мужчины делают гадости – я не понимаю, откуда это берется. А они не понимают меня в этом плане. И мы не можем как-то друг к другу быть снисходительнее и прощать. Дружить с мужчинами по-настоящему я не умею, потому что у нас всегда встает физиология, получается игра кошки с мышкой. То есть он будет моим другом, но при этом все время выжидает момент, чтобы я потеряла бдительность, и эта дружба перешла еще в какую-то плоскость. Вообще, мне кажется, что сила мужчины проявляется в снисходительности к женщине. Она не в том, чтобы пойти и набить морду кому-то, а в том, чтобы, наоборот, как-то проще относиться к женским слабостям. То есть понимать и как-то с улыбкой и юмором реагировать на любые наши женские истерики и капризы. И закрывать на них глаза, потому что мы все-таки по-другому устроены. И поэтому самая большая сила мужчины – в уважении к женщине, в умении именно к слабым относиться правильно, а не с сильными драться, потому что мужчина, который умеет помогать слабым, всегда сможет противостоять сильным.
Только без жертв
Я никогда ничем не жертвовала и не буду. Я поняла, что жертва сама по себе – это очень нехорошая штука. Потому что, когда ты чем-то жертвуешь, автоматически подспудно ждешь пожизненной благодарности. А когда-нибудь лет через десять, когда он тебя бросает и уходит к другой женщине, потому что разлюбил, ты будешь кричать ему вслед с пеной у рта: «Я же ради тебя пожертвовала всем!» Не надо! «Жертва» – ужасное жуткое слово, потому что в жизни не нужно ничем жертвовать, надо уметь договариваться с самой собой, с любимым человеком, и тогда никто потом не будет никого попрекать. В любых взаимоотношениях люди существуют как деловые партнеры, то есть они договариваются, чтобы всем было хорошо. И тогда будет счастливый брак. Вот такую семью, основанную на партнерских отношениях, я бы и хотела иметь.
Сад удовольствий
Аскеты меня не привлекают – мы же зачем-то пришли в этот мир? Аскетом хорошо быть в мире бесплотном. Но если мы существуем на этой планете, где полно разных удовольствий, почему бы этим не воспользоваться? Другое дело, что нужно всему знать меру. Нужно относиться к этому миру, как к музею. Но не надо становиться рабом удовольствий. Я уж не говорю про опасные – типа наркотиков, алкоголя, игромании. Можно и на вполне себе безобидных радостях быть зацикленным. Например, если мы говорим о еде, то точно не надо становиться зависимым от нее. Секс – я люблю его, но, если его у меня нет, я не буду выходить на улицу и предлагать себя первому встречному. Здесь важен принцип: «Попользовался – отложи». То есть не надо полностью от чего-то зависеть. Вот и все.
Благодарим ресторан «АИСТ» за помощь в проведении съемки.
Москва, Малая Бронная, д. 8/1, тел.: 8 (499) 940-70-40
Одаренный ребенок
Детство у меня было счастливое, потому что я была единственным ребенком в семье. Меня все баловали и любили, и росла я очень независимой. При этом постоянно играла во дворе в казаки-разбойники и дочки-матери со своими друзьями. И в вымышленной детской семье все время была папой.
Я была очень общительной, разговаривала со всеми подряд, даже с незнакомыми людьми в общественном транспорте. Моя бабушка, которая преподавала литературу, научила меня разным стихотворениям. В детстве я уже декламировала таких серьезных поэтов, как Пушкин и Лермонтов. Могла зайти в трамвай, встать на кресло и начать всем читать стихи.
Иногда папа, который первое время жил с нами, заставлял меня саму заниматься стихосложением, и я периодически ему подсовывала вместо своих сочинения Пушкина и Агнии Барто. Про Пушкина он обычно говорил: «Ну да-а-а, так себе как-то, еще подучиться надо. Вот то ли дело я!» Еще папа учил меня боксировать, он сам мастер спорта по вольной борьбе, а как-то заодно увлекся и боксом – и ему стало интересно боксировать с дочкой. Он вообще был человеком с большой фантазией. И хотел, чтобы я принимала участие во всех его экспериментах.
Популярностью я пользовалась и во дворе, и в школе, хотя и не была первой красавицей в классе. Я всегда была гадким, но очень заводным утенком. Правда, как это обычно бывает, в школе любовь ко мне выражалась в пинках, в дергании за хвостики и волочении моего портфеля по лужам. Но в целом недостатка в мужском внимании я не испытывала.
Первая любовь
У меня в возрасте 13–14 лет была первая любовь. Мы в общем-то и не сходились особенно с тем мальчиком, но... расстались. Я его увидела в пансионате, и он мне очень понравился. Но познакомиться с ним я постеснялась, узнала его телефон и стала названивать. Но не открылась, кто я. Просто сказала: «Угадай, кто это?» И на первое имя, которое он назвал, сказала: «Да, это я». Мы с ним какое-то время общались, пока он не встретился в школе с девочкой, именем которой я представлялась. Они разобрались в ситуации, и, когда я позвонила ему в следующий раз, он сказал: «Самозванка! Кто ты такая? Вообще мне больше не звони!» После этого я сильно переживала и сказала маме: «Я никогда никого в жизни больше не полюблю!» На что она ответила: «Дочка, напиши это на бумажке, дай ее мне, и мы через год будем смотреть на нее и смеяться». Спустя несколько месяцев мама показала мне эту записку, и я действительно смеялась над своими словами. С тех пор я поняла, что фраза «никогда не полюблю» – абсолютная ерунда.
Как вам удобно
В ГИТИС я сначала не поступила. Несмотря на то что училась в театральной школе и меня готовили, в первый раз я провалилась. Во второй тоже не поступила, хотя очень сильно готовилась на подготовительных курсах во МХАТе. И уже дошла до финального отбора, на котором, несмотря на то что педагог сказала, что у меня есть способности, мне предложили платное обучение. Тогда я не могла себе это позволить. Я очень расстроилась, и тут объявили добор сразу на второй курс в ГИТИС на курс Гончарова, потому что там часть студентов ушла вместе с педагогом в андеграундный театр. Я пошла туда, и меня взяли. Хотя вуз так и не окончила.
Потом, когда спустя какое-то время мне стали предлагать участвовать в разных кинопроектах, я уже, честно говоря, этого не особенно и хотела. Это такой закон жизни: когда тебе чего-то хочется – тебе это не дается, когда перестаешь этого хотеть – тебя это само начинает накрывать. Поэтому в тот момент, когда мне стали предлагать сняться в кино, я этого уже даже и не хотела. Потому что насмотрелась на то, как другие снимаются. Я много общалась с актерами и поняла, что это очень сложная работа. Я как телеведущая существую в комфортных условиях: сижу в красивом ресторане, сама себе хозяйка, мне не надо проходить бесконечные кастинги, еще и занимаюсь любимым делом.
Кино требует от тебя жертв – гримировка, работа на натуре, в холоде и голоде. Это дискомфорт. А мне этим заниматься уже как-то стало лень, и я однажды подумала: «Может, и хорошо, что я не стала актрисой». Но теперь, когда снова начала играть, поняла, как сильно мне этого не хватало. И я готова терпеть неудобства, если на выходе получится хорошее кино!
Но вообще я очень люблю комфорт. И, может быть, поэтому добилась того, что имею в этой жизни. В дискомфорте мне было плохо – я его вполне вкусила и в студенческие годы, и в детстве (у меня никогда не было обеспеченной семьи), и работать мне приходилось в разных местах. И я всегда мечтала о том, что вот вырасту – и обеспечу себе полный комфорт. Это было моим главным стимулом в жизни.
Женский монастырь
Меня воспитывали мама и бабушка и в детстве (а у нас все комплексы и привычки идут оттуда) никогда не предавали и не унижали. Наоборот, ничего, кроме любви и преданности, всепрощения и обожания, от женщин в детстве я не видела. Я выросла в ощущении, что женщины – это вообще самые крутые обитатели планеты. И что я знаю их «от» и «до»: я знаю, почему они истерят, делают гадости друг другу, и я, даже когда мне делают что-то неприятное, всегда анализирую, почему со мной так поступили. Я женщин очень хорошо понимаю, склонна больше прощать и терпимее относиться к ним. Считаю, что есть прекрасная женская дружба. Другое дело, что она бывает разная. У кого-то длится до тех пор, пока подруги не находят себе мужей – такая совместная женская «охота». А если дружба глубокая, то охота переходит в совместное воспитание детей, взаимопомощь. Что касается соперничества у подруг, то оно порождает кучу комплексов и неудач, и в таком случае обязательно появится мужчина, который будет из вас двоих выбирать, потому что вы сами создали эту ситуацию. Нужно думать о себе как о самой замечательной и привлекательной. Я никогда не соперничала ни с одной девушкой.
Кошки-мышки
Дружба между мужчиной и женщиной, естественно, существует. Я такие случаи знаю, но, к сожалению, нет хорошего примера дружбы между мужчиной и женщиной с детства. У меня какое-то недопонимание с мужчинами существует. Теоретически мужчины меня понимали, и я их понимаю в какой-то степени, но и я к ним не слишком снисходительна была в своей жизни, и они, правда, ко мне. Мало кто из них проявлял ко мне какую-то снисходительность, понимал, скажем, причины не только моих хороших поступков, но и не самых лучших. Мне не всегда удается быть слабой, и часто мужчины говорили, что я очень давлю на них, что рядом со мной сложно почувствовать себя мегасильным. Например, к женщинам я снисходительна: если на меня накричит какая-то тетенька, я могу понять: может быть, у нее проблемы с мужем, ребенком – есть какие-то объяснения.
А вот когда мужчины делают гадости – я не понимаю, откуда это берется. А они не понимают меня в этом плане. И мы не можем как-то друг к другу быть снисходительнее и прощать. Дружить с мужчинами по-настоящему я не умею, потому что у нас всегда встает физиология, получается игра кошки с мышкой. То есть он будет моим другом, но при этом все время выжидает момент, чтобы я потеряла бдительность, и эта дружба перешла еще в какую-то плоскость. Вообще, мне кажется, что сила мужчины проявляется в снисходительности к женщине. Она не в том, чтобы пойти и набить морду кому-то, а в том, чтобы, наоборот, как-то проще относиться к женским слабостям. То есть понимать и как-то с улыбкой и юмором реагировать на любые наши женские истерики и капризы. И закрывать на них глаза, потому что мы все-таки по-другому устроены. И поэтому самая большая сила мужчины – в уважении к женщине, в умении именно к слабым относиться правильно, а не с сильными драться, потому что мужчина, который умеет помогать слабым, всегда сможет противостоять сильным.
ХОРОШАЯ РЕАКЦИЯ
|
Только без жертв
Я никогда ничем не жертвовала и не буду. Я поняла, что жертва сама по себе – это очень нехорошая штука. Потому что, когда ты чем-то жертвуешь, автоматически подспудно ждешь пожизненной благодарности. А когда-нибудь лет через десять, когда он тебя бросает и уходит к другой женщине, потому что разлюбил, ты будешь кричать ему вслед с пеной у рта: «Я же ради тебя пожертвовала всем!» Не надо! «Жертва» – ужасное жуткое слово, потому что в жизни не нужно ничем жертвовать, надо уметь договариваться с самой собой, с любимым человеком, и тогда никто потом не будет никого попрекать. В любых взаимоотношениях люди существуют как деловые партнеры, то есть они договариваются, чтобы всем было хорошо. И тогда будет счастливый брак. Вот такую семью, основанную на партнерских отношениях, я бы и хотела иметь.
Сад удовольствий
Аскеты меня не привлекают – мы же зачем-то пришли в этот мир? Аскетом хорошо быть в мире бесплотном. Но если мы существуем на этой планете, где полно разных удовольствий, почему бы этим не воспользоваться? Другое дело, что нужно всему знать меру. Нужно относиться к этому миру, как к музею. Но не надо становиться рабом удовольствий. Я уж не говорю про опасные – типа наркотиков, алкоголя, игромании. Можно и на вполне себе безобидных радостях быть зацикленным. Например, если мы говорим о еде, то точно не надо становиться зависимым от нее. Секс – я люблю его, но, если его у меня нет, я не буду выходить на улицу и предлагать себя первому встречному. Здесь важен принцип: «Попользовался – отложи». То есть не надо полностью от чего-то зависеть. Вот и все.
Благодарим ресторан «АИСТ» за помощь в проведении съемки.
Москва, Малая Бронная, д. 8/1, тел.: 8 (499) 940-70-40