Уилл Смит о лжи, любви и воровстве
Что тебя привлекло в фильме «Фокус» больше всего?
Столкновение любви и лжи. Мне это было интересно еще из-за событий в моей собственной жизни — мне всегда интересны роли, которые находят отголосок в моей жизни, и роль Никки из их числа. Когда я прочитал «Фокус», то подумал, что сюжет этого фильма — один из лучших способов показать необходимость открытости в качестве условий для любви.
Ложь и любовь обычно идут рука об руку, а иногда даже поддерживают друг друга...
О, да! Каждый человек, проснувшись утром, выбирает во что ему одеться, как причесаться и как себя преподнести на людях, чтобы получить то, чего он хочет. А то, что нам не нравится в нас самих, мы стараемся закамуфлировать. Однако во время работы над этим фильмом я понял, что вы не можете любить через маску, которую вы надели, чтобы мир воспринимал вас таким, как вам этого хочется, а не таким, какой вы есть на самом деле. И пока вы не обнажитесь, вы не найдете выход из кризиса, провоцирующего одиночество.
Ты когда-нибудь сталкивался с вором в реальной жизни?
К счастью, я никогда не имел дело с карманниками! Однако у меня крали вещи, правда, ничего ценного не пропало. Когда я был в Лас-Вегасе с Аполло Роббинс, который работал на нашем фильме в качестве консультанта по аферам, то он предложил мне прочувствовать, что это такое воровать. Он попросил меня зайти в ближайший магазин, взять что-либо на мое усмотрение и выйти. Ну а потом вернуть все в магазин. Я ему говорю: «Старик, посмотри на меня — меня же все знают!» А он говорит: «А ты надень маску». Я отвечаю ему: «Представь, что черный парень под два метра ростом заходит в магазин в маске — как ты думаешь, какая на это будет реакция?!»
У тебя не появилась фобия электронных краж после этого фильма?
Я думаю, что стоит убрать некоторые фотографии из iPhone, и все будет в порядке. Во время подготовки к съемках мы пошли к хакеру, который показал нам, как в его компьютере отражается содержимое телефонов тех, чей сигнал он уловил. Это и есть новый мир, в котором мы живем. Года три назад мой сын расстался с девушкой, и я спросил, в порядке ли он. И он ответил «да» и добавил: «Изменять больше нельзя». Я не понял и переспросил, а он ответил, что если пойти в кино с девушкой и рядом будет сидеть другая девушка, то она запросто может сделать селфи, причем так, что и не заметишь. И если кто-то решил пойти в кино с девушкой, оставив дома жену, то нет гарантии, что она не получит вашу совместную фотку. Технология заставляет нас быть честными, а значит влияет на наши взаимоотношения с наилучшей стороны!
Совсем недавно прошел «Оскар». Что думаешь об этой награде? Тебе она важна?
Я был дважды номинирован на «Оскар», и для меня это большая честь. Но я не могу сказать, что очень хочу выиграть эту или какую-либо другую награду. Для меня главное — это кассовые сборы. Отработав неделю, люди решают, на что им потратить деньги в выходные, чтобы получить удовольствие, и когда их выбор падает на мой фильм, для меня это самая большая награда. Это больший показатель вотума доверия и связи со зрителями, чем любая кинонаграда. Так что, я гораздо более озабочен тем, как люди реагируют на выход моего нового фильма, и «Фокус» не исключение.
Ну здесь тебе не о чем беспокоиться – твои фильмы приносят большие кассовые сборы.
Я не только бил рекорды кассовых сборов, но и познал, что такое кассовый провал, как с фильмом «После нашей эры». И это оказалось для меня эмоционально-разрушительным. В среднем мой фильм зарабатывает более $130 миллионов, и вдруг я понял, что могу терять – это шокировало меня. Я был эмоционально раздавлен, но взял себя в руки. Я стал смотреть на себя глазами окружающих и защищаться их положительным мнением обо мне. Из этого стресса я вышел другим человеком, и «Фокус» был первым фильмом, который я сделал, думая не о кассовых сборах, а о людях, с которыми я работал, и о будущих зрителях. И еще я решил получить удовольствие от съемок, общения с коллегами и окружающим меня миром. Так что, нет худа без добра. После неудачи я стал свободным человеком! Я хорошо провел время в Буэнос-Айресе и Новом Орлеане, где проходили съемки. И я получаю удовольствие от нашего интервью. Не надо нам беспокоиться о завтрашнем дне, так как мы все равно не контролируем ситуацию.
Тебе понравилось, кстати, сниматься в Буэнос-Айресе?
Я впервые оказался там, и все, что было связано с этим городом, вспоминается, как прекрасный сон. Этот город действительно стал частью нашего фильма — его героем. И наша история могла произойти только здесь и больше нигде. Интересно, что оказавшись на съемках в Буэнос-Айросе, вы невольно начинаете вести себя немного по-другому и в результате становитесь другим человеком, что отражается и на актерской игре.
Расскажи о работе с Марго Робби...
Марго пригласили на второе прослушивание, после того как мы посмотрели десять или пятнадцать актрис на роль Джесс Баррретт, но не могли сделать выбор. Когда я увидел ее в первые, то подумал: «Она явно не хочет получить эту работу!» Дело в том, что звонок продюсера Денис Ди Нови с предложением прийти на прослушивание застал Марго на отдыхе — на острове в Хорватии. Она вернулась в отель, за несколько минут собрала вещи, села на катамаран, на котором доплыла до главного острова, потом пересела на автобус, который довез ее до аэропорта. В Нью-Йорк Марго летела с пересадками и после прилета обнаружила, что ее багаж пропал. Так что на прослушивание она пришла в шортах и рубашке, в которых путешествовала, со встрепанными волосами и без грима. Но мы быстро разговорились, и все стало на свои места. Главное, между нами что-то кликнуло. Когда Марго вышла из комнаты, то Денис стала прыгать от радости. То, что случилось между нами, было волшебством, потому что вы не можете воссоздать «химию» — она либо есть, либо нет. И когда ее нет, то актерам не поможет ни самый лучший сценарий в мире, ни самый крутой режиссер.
