Интервью с группой Brainstorm
Группа с 20-летней историей не устает шутить, придумывать новые конкурсы для своих поклонников и завоевывать все новые страны! Не пропусти эксклюзивное интервью.
Собираясь на интервью с латвийской группой, я была взволнована как никогда: во-первых, не каждый день встречаешься с зарубежными звездами (пусть и говорящими по-русски), во-вторых, мне предстояло общаться не с одним музыкантом, а с четырьмя, а в-третьих, я никак не могла заучить их имена.
«Ренарс, Янис, Марис, Каспарс» скороговоркой крутились в моей голове. Пока я искала в лобби отелей ребят, я, естественно, напрочь забыла свою мантру.
— Добрый день, Ренарс! А ты, кажется, гитарист Янис? А твое имя я забыла.
— Это Марис, но мы зовем его Колей, — представляет мне вокалист Ренарс мультиинструменталиста группы. – Сейчас подойдет наш барабанщик Каспарс, и мы можем начинать нашу беседу!
Кажется, моя простота и откровенность их ничуть не смутила. С первых секунд диктофонной записи я понимаю, что смогу рассказать лишь одну пятую часть нашего разговора: мы попадаем в атмосферу легкого безумия с постоянными шутками, воспоминаниями и личными переживаниями, которые мне, как стороннему наблюдателю, конечно, до конца никогда не удастся понять. Уже через несколько секунд они напрочь забывают о присутствии журналиста и ведут себя так, будто встретились, чтобы попить кофе и поболтать с давним другом.
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
— В чем секрет долголетия вашей группы? Вы уже 22 года работаете вместе.
Каспарс: Ну, не такая уж у нас и старая группа. Нам повезло, что у нашей группы нет «хозяина». Обычно коллектив подписывает контракт с большой рекорд-компанией, которая постепенно начинает диктовать условия. У нас есть менеджер и нет таких проблем. Значит, у нас нет сроков по поводу выпуска альбомов: мы никому ничего не должны. И это помогает нам жить и петь вместе.
— У вас есть песня They know how to do it well (английская версия песни Bronza), которую вы написали вместе со своими поклонниками. Как это происходило?
Ренарс: Идея была в том, чтобы сделать наше творчество более интерактивным. Эта песня уже была записана на русском и на латышском, и мы попросили всех желающих прислать вариант этой песни на английском. В итоге мы сложили несколько полученных текстов и записали песню. А сейчас у нас конкурс, по условиям которого участники могут снимать видео клипы на любую из наших песен с альбома Another still life. И мы с нетерпением ждем результатов.
- В 2000 году вы участвовали в «Евровидении» с песней My star, занявшей третье место. Как вы тогда отнеслись к своему успеху?
Ренарс: Мы были первыми исполнителями, которые выступали от Латвии. Мы тогда до конца не понимали масштаба этого события. Обычно, когда меня спрашивают, знаю ли я, что такое проснуться знаменитым, я отвечаю: «Знаю». После своего выступления мы вышли на улицы Стокгольма, где проходило «Евровидение», в очках, и нас все знали.
Янис: Это был маленький шаг для Европы и большой шаг... Нет, прыжок – для латышей.
— А снова бы вы поехали на «Евровидение»?
Ренарс: Сейчас у нас нет такой цели. Но все возможно: никогда не говори никогда.
— В мае вы выпустили новый альбом. В чем его принципиальное отличие от других ваших творений? Каспарс: Он отличается от всего, что мы делали раньше, легкостью и быстротой, с которой мы его записали. И мне кажется, это чувствуется, когда начинаешь слушать его.
Ренарс: Но только время покажет, какой альбом, какие песни запомнятся надолго и какие из них мы будем играть на концертах и через пять лет.
— Не могу не задать этот политический вопрос. Как, на ваш взгляд, современная Прибалтика относится к России? Еще лет 10-20 назад наши страны предвзято и недоверчиво относились друг другу. На ваш взгляд, сегодня эти проблемы в отношении наших стран решены?
Ренарс: Где вы прочитали про это?!
Янис: У нас нет никаких проблем с Россией!
Ренарс: По-моему, эти проблемы остались в прошлом. Помню, когда мы росли (нам было лет по 13-14), тогда были только дискотеки для русских или только для латышей. Это, конечно, нигде не было написано, но все всё и так понимали. В то время действительно могли возникнуть драки и ссоры на национальной почве, но сегодня подобное уже не происходит.
Янис: Сегодня дерутся только из-за любви!
Ренарс: А у сына Мариса няня русская. И в два года он уже знает русский и латышский. И это здорово! И так должно быть. Английский сегодня знают все: в Интернете все в основном на английском, поэтому дети быстро ему учатся. Но русский тоже важный для Латвии язык: это помогает вести бизнес с соседями и общаться внутри страны, у нас ведь много русских живет.
— Тогда вопрос про русских поклонников. Чем они отличаются от зрителей из других стран?
Марис: Русская публика действительно особенная. Это заметно, когда мы приезжаем в тот город, где раньше не выступали. Нас с радостью принимают, видно, что они испытывают наслаждение от нашего концерта.
— А среди российских звезд у вас есть хорошие знакомые?
Каспарс: Филипп Киркоров!
Ренарс: На самом деле, мы виделись с ним один раз. Он проходил мимо нас в Сочи.
Марис: Мы с ним знакомы наполовину. Мы его хорошо знаем, а он нас совсем не знает!
Каспарс: Это 1:0 в нашу пользу. То есть мы его уже знаем, он от нас теперь не спрячется! У него отличный голос!
Ренарс: Волос?
Каспарс: Голос! Но волосы тоже отличные!
Ренарс: Но если серьезно отвечать на вопрос, то чаще всего мы общаемся с «Би-2», с Женей Гришковцом, Ильей Лагутенко и ребятами из группы «Мумий Тролль». Но в последнее время получается все реже общаться из-за постоянных гастролей.
— 1 июня вы выступали на 20-ом дне рождения Киры Пластининой. С ней вы были знакомы до этого?
Ренарс: Нет!
Янис: Но после концерта мы общались, поэтому теперь, как с Филиппом Киркоровым не получится. Если она будет проходить мимо нас, то она нас точно узнает и подойдет поздороваться!
— Трудно ли постоянно быть в разъездах на гастролях, не видеться с друзьями и близкими?
Ренарс: Все мои близкие здесь. Я знаком с ними более 20 лет. А вообще, у нас не такая тяжелая ситуация. Да, мы уезжаем из Латвии, но не так часто и не на долгий период. Как правило, на 3-4 дня. Конечно, когда записывали последний альбом, то уезжали в Америку на месяц.
— То есть о том, чтобы пожить в другой стране долгое время или переехать насовсем вы не думали?
Ренарс: Точно нет. Латвия – очень красивое место.
Марис: А я бы хотел попробовать где-нибудь пожить месяца три, к примеру. Но потом все равно вернуться.
Ренарс: А где?
Марис: Ну, вот это уже вопрос!
Янис: Я бы хотел пожить там, где много воды и тепло! Но чтобы не просто отдыхать, а чем-то заниматься, работать.
— А в Москве бы вы пожить не хотели? Как вы относитесь к этому городу?
Каспарс: Для нас Москва очень активный город. Когда мы возвращаемся в Ригу, то она кажется таким маленьким, зеленым и спокойным городком. Обычно с Москвой мы встречаемся по дороге с аэропорта в центр – и это всегда пробки, и это портит общее впечатление. Хотя здесь очень много красивых мест, зданий...
Янис: И людей!
Каспарс: Да, у нас много хороших друзей в Москве.
— Вы покорили Россию и Европу. А о покорении Америки не мечтаете?
Каспарс: Интересно, что этот вопрос нам задали на предыдущем интервью. Покорять мы ничего не собираемся, но, конечно, будет приятно узнать, что наши альбомы слушают в США.
— Женский журнал требует вопросов о красоте. Что вас привлекает в девушках?
Янис: Я вспомнил интервью с Биллом Гейтсом, которое я видел однажды. Конечно, не знаю, правда это или нет. Билл прочитал, что девушки с большим интеллектом ходят на обуви без каблуков. Поэтому когда он пришел на большую конференцию, он увидел девушку в балетках, позже она стала его женой.
Каспарс: Но тут есть один момент: иногда высокие девушки стесняются своего роста и надевают обувь без каблуков. Но это не исключает, что у нее высокий интеллект.
Янис: А мне нравятся женщины в колготках. Сейчас так много разных красивых колготок...
Каспарс: Мне нравится, как ты отвечаешь на вопрос. Что вам нравится в женщинах? Колготки!
Янис: Ну, я не говорю о внутреннем мире. Мы же говорим о первом взгляде на девушку. Вообще, это трудный вопрос.
Каспарс: Этот вопрос из разряда тех, на которые нельзя ответить. Каждая женщина уникальна, и ее вторая половинка тоже уникальна. Каждому – свое. Увидел – и не знаешь, почему тебе понравилась именно эта девушка.
— А в любовь с первого взгляда верите?
Каспарс: Конечно! А ты — нет? Невозможно жить без романтики.
— Для многих ваших русских поклонников любовью с первого взгляда стала песня Maybe. Расскажите о ее создании.
Каспарс: Эта песня появилась на свет и вошла в наш репертуар совершенно случайно. Наш композитор однажды сидел за роялем и подбирал мелодию. Он придумал мелодию, но был не уверен, подходит ли она к нашей группе.
Ренарс: Он даже сказал, что это точно не песня в стиле Brainstorm.
Каспарс: Наверно, дело в том, что наш композитор обычно сочиняет песни для гитары, а не рояля. Однажды он сыграл нам эту мелодию, и после этого она уже не изменилась.
Ренарс: Текст тоже создавался совсем не романтично. Автор сидел за компьютером и за 15 минут написал текст, и после этого, насколько мне известно, в нем ничего не поменялось.
— А в какой момент вы почувствовали, что это — ваш будущий хит?
Янис: Ты про удар молнией?
Касперс: Я бы не сказал, что мы сразу восхитились этой песней. Да, мы почувствовали, что в ней что-то есть, но у нас так с каждой композицией происходит.
Ренарс: Это очень хорошая песня, одна из тех, которые не надоедают ни нам, ни слушателям.
Интервью: Надежда Зубрева.
Фото: Ксения Епифановская.