Как мужчина на самом деле относится к свадьбе

Из полицейско-судейской практики... По этой логике жених потерпевший, что ли? Итак, что ощущает свидетель? Наивный, он думает, что это не он потерпевший, значит, все обойдется. Не знает еще, что не будет ему покоя. Два исчадия ада — тамада и свидетельница — уже имеют на него свои планы.

Раз мы задали повествованию тон криминальной хроники, давайте называть вещи своими именами: свидетеля делают соучастником, вовлекают в преступный сговор и принуждают к следующим неадекватным действиям:

По последнему пункту, кстати, я все-таки сошлюсь на знакомого криминалиста, от которого отказались девушки VOICE. Он бы рассказал, как на одной из свадеб свидетелем был видный парень, награжденный медалью за участие в реальных боевых действиях. Красавец, герой и глубоко порядочный человек. Но вот беда, в военных училищах диких свадебных традиций не преподают...

Свадьба идет своим чередом, свидетель с достоинством несет свой тяжкий крест. И тут родители молодых его отводят в сторонку и говорят: «Все, воруй невесту!» Он, разумеется, уточняет боевую задачу: совсем воровать? Ну чтобы не нашел никто? Ну, да, — они говорят, — пока за нее выкуп не соберут... О выкупе заложников боец имел свои (вовсе не свадебные) представления.

Он, как учили, подавляет волю гражданского лица (невесты) к сопротивлению, не причиняя ей физического ущерба. Проще говоря, легонько выкручивает ей руки, хватает в охапку и бесшумно скрывается с ней как человек-паук где-то в верхней части двухэтажного ресторана. Ура, невеста надежно спрятана в одной из комнатушек на втором этаже, хоть и немного в обмороке. Родители собирают деньги и толкают в бок жениха — иди выкупай! Жениху уже хорошо и без невесты, но под давлением социума он встает и — раз-два-три-четыре-пять — идет искать. А невесты нет! На кухне нет, в холле, даже в закутке, где курят официанты, нет. И все так пожимают плечами, типа не видели. Начинается суета и обследование всех дверей подряд. А за одной из них ветеран локальных войн, нежно зажимающий рот вконец одуревшей невесте, думает, как выкручиваться из этой западни. Вот уже шаги на лестнице... Вот сейчас откроют дверь — и что? Он, мужчина и солдат, не выполнит задание?!

Родители и гости врываются — и видят героя! А невесты не видят. Только распахнутое настежь окно второго этажа говорит о том, что в него сейчас могли кого-то выкинуть.

Но он же профессионал — девушке повезло! Она, прицепленная подолом за какой-то крюк, торчащий из стены, плавно сползает на разрываемом платье вниз, до первого этажа. Можно сказать, что платье просто снялось с нее, как фантик в два оборота с шоколадной конфеты. То, что конфета коснулась земли практически в одном белье, придало свадьбе несколько новое, трагикомическое звучание. И кто был во всем виноват? Свидетель, и без того переживший не лучшие минуты в своей богатой на неприятности жизни.

Ну что, молодые люди, кто-нибудь еще хочет быть свидетелем на свадьбе? Не вижу леса рук — как говорила моя любимая учительница, выявляя добровольцев на субботник.

Он всегда жертва обмана. Женщины, даже самые неискушенные, подсознательно догадываются, что мужчина от всей этой возни и ритуалов, мягко говоря, не в восторге. И его до последнего, как быка на бойне, стараются сильно не пугать... Сначала ему говорят, что свадьбы вообще не будет: «Мы только забежим в чем попало в загс, распишемся по‑быстрому и сразу улетим в свадебное путешествие — только ты и я». Мужчина охотно верит и про себя радуется.

Когда скрывать приготовления уже не удается и маховик свадьбы раскручивается все сильнее, жениху между делом объявляется, что — опа! — нас в загс зайдут поздравить мама и папа: «Ты же понимаешь, это родители, такое один раз, нельзя их обижать. Ну и твои тоже». Ага! Предсвадебный ящик Пандоры приоткрылся и из него посыпались бабушки, внучатые племянники и тети Жанны, у которых подруги работают в паспортном столе. Незаметно для себя мужская составляющая будущей семьи обнаруживает, что на их блицрегистрации будет примерно полсотни чрезвычайно важных гостей. И фуршета для этих полста никак не избежать. Наивный мужчина все еще утешает себя, что расходы на свадьбу будут не чудовищными, а просто большими. И тут из кустов выскакивает кульминация — ресторан! А ты что думал, дорогой, что, вкусив халявного шампанского, эти уже полторы сотни наиближайших друзей и родственников тихо сольются и оставят вас ворковать в президентском люксе с тремя джакузи?

За тридцать секунд до регистрации почти уже муж узнает, что свадьбе быть широкой, шумной и веселой. И что среди четырехсот семидесяти восьми гостей будут и его начальник, и вся бухгалтерия, и патронажная сестра, которая его во младенчестве обихаживала, и две его бывших, и атташе из посольства Нигерии... И вот он стоит под венцом, изо всех сил пытаясь улыбаться, но ему в отличие от невесты ни зарыдать, ни даже просто попсиховать нельзя, ибо муж. И новые ботинки жмут, и костюм сидит как-то не так, и четыреста семьдесят восемь пар глаз жгут спину...

Да понимаете ли вы, женщины, до какой степени самоотречения доходит мужчина, решаясь на такое позорище? А знаешь, чего он в этот момент сильнее всего боится? Он боится тебя, драгоценную невесту, расстроить — кольцо не на тот палец надеть или «да» недостаточно четко произнести... Ты и так вся на взводе. Он же понимает.

Как правило, регистрацию всем женихам удается пережить почти без потерь. А вот дальше... Вертолеты МЧС, не улетайте пока!

О, этот свадебный марафон — подготовка, мальчишник и сам день Х: с раннего утра на ногах, парикмахерская, намыться-нагладиться, все проверить, всех предупредить... Мужчины в день свадьбы выматываются не меньше вашего, уж поверьте. Ну зарегистрировались, объездили пару достопримечательных и живописных мест, прикрутили на чугунную решетку от памятника архитектуры федерального значения замок с гравировкой, провели пятнадцать фотосессий... Что хочет после всего этого мужчина? Есть! Даже, скорее, жрать. И вот он садится за стол, зачерпывает полную вилку, уже чувствует носом запах, еще чуть-чуть и... «Горька-а-а-а-а-а-а!» — голосит профессионально беззатычная тамада. Вилка со стуком падает на тарелку — и понеслось: «...шестнадцать, семнадцать... До ста, до ста!» И каждый раз, когда молодой муж собирается хоть что-то съесть, его вынуждают показательно целоваться! И он, что удивительно, даже не пытается убить кого-нибудь. А впереди еще столько испытаний!

Удивительно, но среди всех известных мне мужчин, перенесших операцию по смене статуса с «холостой» на «женатый», нет ни одного, кто хотя бы раз где-нибудь в мужской компании начал бы рассказывать взахлеб: «Ах, у нас была такая свадьба! Одних креветок было закуплено восемьдесят килограммов! И костюм у меня был потрясающий, как у Барака Обамы в день инаугурации, и, представляете, первый медленный танец мы танцевали под эту дивную, уже немного старомодную мелодию из "Титаника"»... Ну ни один так не рассказывал! Если и делились впечатлениями, то скорее как о ДТП: «Да, влетел я тогда на бабки... Один только торт стоил (дальше следует совершенно неприличная сумма). Но зато вроде без жертв обошлось. И даже не подрался никто. Не, ну ничего свадьба в общем. Да нормально все, мужики».

Если бы ее не было, ее нужно было бы придумать. Да, это сложно, нервно, дорого и в некоторых моментах непредсказуемо. Да, иногда это даже бесит. Но зато мужчина, перетерпев всего один день, получает мощное и совершенно неотразимое оружие во всех будущих спорах и выяснениях отношений — могущественное, как стратегическая ядерная ракета. В душе женщины после применения оно совершенно точно оставит гигантскую воронку. И реализуется оно так: «Я тебе такую свадьбу подарил, а ты...»

В общем, я за свадьбу. Настоящую — с белым платьем, черным смокингом и прочей малопонятной мужскому сознанию мишурой. Почему? Да потому что люблю тебя. Других веских причин для того, чтобы вытерпеть все это безобразие, у меня просто нет.

Текст: Василий Рябков