Война и мир в отношениях
Военная терминология в описании любовных отношений – далеко не новость. И ладно бы она осталась в рамках поэтической метафоры «любовная битва», но нет: психологи, давая определения взаимоотношениям в семье и паре, так же активно ею пользуются. Один из столпов семейной психологии, американский психолог Сальвадор Минухин связывает успешность и неуспешность «ячейки общества» с таким понятием, как коалиция. Но оказывается: то, что было естественным развитием семьи в 70-е годы ХХ века, сегодня почти недостижимо – образовать коалицию современным влюбленным не так просто. Они находятся в постоянном процессе внутреннего взвешивания – не продешевить бы – и откладывают договор о сотрудничестве.
Слияние двух любящих в одно целое, когда они полностью поглощены друг другом, разделяют взгляды, мнения и интересы, – явление хоть и необычайно кратковременное, но обязательное для образования того самого «мы», которое впоследствии должно стать основой прочных партнерских отношений. Однако все чаще сегодня можно наблюдать поведение, больше свойственное армиям враждующих государств, нежели двум влюбленным. Кратко это характеризуется примерно так: «чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим». Партнеры постоянно находятся в состоянии тревоги – ежеминутно проверяют, не нарушены ли их границы, в должной ли мере соблюдаются их права. Дойдя до стадии диады, когда надо начинать договариваться о границах взаимоотношений, эти пары оказываются настолько поглощены торговлей за неприкосновенность собственных территорий, что упускают из вида собственно отношения. Гораздо более важными становятся поиски ответа на вопросы: кто будет покоренной территорией? Чьи флаги падут быстрее?
Немецкий философ Эрих Фромм видел главную причину этого явления в техническом прогрессе и концепции предельной индивидуализации общества. До тех пор пока существование пары было единственным экономически возможным и социально одобряемым поведением, противоборство партнеров не имело широкого распространения. Как только индивидуальность и неповторимость личности возвели в культ, ее утрата, в том числе и в любовных отношениях, начала казаться человеку невосполнимой. Сегодня этот процесс осложняется ко всему прочему паническим страхом лишиться личного комфорта. Личная эмоциональная безопасность рассматривается как наивысшая ценность, которую никак нельзя променять на столь эфемерную вещь, как любовь. Ценность которой вообще малопонятна, взаимность – не гарантирована, а благополучный исход мероприятия, вроде «жили счастливо и умерли в один день», является скорее статистической погрешностью, чем правилом. В результате люди все чаще разыгрывают любовную пьесу на холодную, с первого взгляда, голову – постоянно ограничивая действия партнера и собственные придуманными правилами, запретами, проверками на прочность и искренность, с бесконечными требованиями доказательств и гарантий.
С первого взгляда
В любовных отношениях, как писал Зигмунд Фрейд, присутствуют не двое, но, как минимум, четверо: влюбленные, а также их мать и отец. А зачастую еще и длинный шлейф из прошлых партнеров. Потому момент знакомства, период узнавания человека часто бывает искажен нашими ожиданиями: мы переносим на мужчину, с которым вступаем в любовную связь, весь груз предыдущего опыта и детско-родительских отношений. И получаем голографическую картинку: с одной стороны посмотришь – живой приятный человек, которому хочется отдаться немедленно, целиком и полностью, как будто не было до этого никакого опыта, и верится, что все будет просто восхитительно. Но стоит чуть изменить угол зрения, как тут же включается громкий и контролирующий внутренний голос, как правило, родительский – и приятнейший человек превращается в жуткого монстра, за пазухой прячущего арсенал средневекового палача, чья единственная цель и задача – погубить нашу девичью жизнь. С противоположной стороны все происходит ровно так же, с небольшими корректировками.
В итоге пара оказывается неспособной ни на страсть, ни на взаимное уважение, потому что и то, и другое требует полной отдачи себя партнеру, а это совершенно невозможно. Страх потерять душевный комфорт, повторить паттерн прошлого опыта – сильнее желания отдаться чувствам. В основе подобных отношений лежит не взаимодействие с другим человеком, а взаимодействие человека со своим внутренним миром, собственными обидами, отношениями с родителями и так далее. Возможность погрузиться в любовь без оглядки дает либо смелость, либо безрассудство. И то, и другое трудно достижимо для личностей, склонных к повышенному контролю, страдающих от невозможности доверять даже близким людям. Точнее, для этих людей маркер «свой» практически отсутствует, а сигнал опасности начинает звучать уже при приближении «чужого» к «нейтральным водам». Как правило, такое поведение – последствие весьма травматичного опыта, но распространение его на все подобные прошлому ситуации говорит либо о том, что он так и не был пережит и проработан, либо о том, что это поведение в чем-то выгодно человеку.
Охрана границ
Для того чтобы понять другого, необходимо отказаться от себя – своих проекций, переноса и прочих рефлекторных наслоений. Пары, у которых «на тебе как на войне», постоянно находятся в состоянии эмоциональных качелей: стремление к открытости, диктуемое им любовью, борется со стремлением спрятаться за высоким частоколом укреплений и ждать подвоха. «Эта борьба понятна, – пишет в своей книге "Открытие бытия" американский психолог Ролло Мэй. – Так как взаимодействие всегда связано с риском. Если человек заходит в нем слишком далеко, он утрачивает свою самобытность, перестает быть собой».
Страх потерять независимость, основу своей личности приводит обоих партнеров к необходимости постоянно контролировать ситуацию. Внутри у них без устали работает калькулятор возможных потерь на поле боя – в каждой уступке другому они видят доказательство собственной слабости, которое требует немедленного отвоевывания позиций. Периоды открытых и доверительных отношений в такой паре выглядят скорее временным перемирием: по любому, даже самому незначительному поводу, который кому-то из двоих показался посягательством на суверенную территорию, по звонку поднимаются зенитные комплексы, активируются прочие защитные механизмы.
Причем отношения в подобной паре могут развиваться и без внешних конфликтов – влюбленные открыто делятся друг с другом своими переживаниями, выражают претензии, однако страх потери собственной идентичности и боязнь довериться партнеру в результате все равно окажутся сильнее прочих чувств. «Потеря себя» – одно из основных свойств любви на начальном периоде, сформулированная еще Фрейдом, и именно это ощущение оказывается совершенно невыносимым: если я откроюсь, если начну общаться с другим без защиты своих доспехов и брони, я потеряю то небольшое личное пространство, которое у меня есть.
Немецкий философ Бруно Бауэр формулирует это еще жестче: «Любовь... есть жестокая богиня, которая, как и всякое божество, стремится завладеть всем человеком и не удовлетворяется до тех пор, пока человек не отдаст ей не только свою душу, но и свое физическое "Я". Ее культ – это страдание, вершина этого культа – самопожертвование, самоубийство».
Без страха
Одно из самых абсурдных условий, которое «воюющие» партнеры выдвигают друг другу, – гарантировать, что «все будет хорошо». Понимая под этим «хорошо» максимальное сохранение зон комфортности с возможным приобретением новых.
Как правило, члены таких пар не ощущают себя частями некоей единой структуры. Они продолжают воспринимать себя самостоятельными «государственными образованиями» со значительной личной территорией и не менее значительными «нейтральными водами». Сальвадор Минухин в своей книге «Техники семейной терапии» рассказывает о том, как строится разделение границ в рамках «враждующих» пар: «Он знает, что некоторые территории помечены надписью "Поступай как тебе угодно". На других стоит надпись "Осторожно". А на некоторых – пометка "Стоп". Переступив такую границу, член семьи сталкивается с тем или иным регулирующим механизмом. Временами он мирится с этим, временами может взбунтоваться. Есть и такие места, где написано: "Вход воспрещен". Вторжение на эти территории влечет за собой сильнейшие аффективные переживания: чувства вины, тревоги и даже изгнания и проклятия».
В данном случае зон с табличкой «Вход воспрещен» на двери может быть больше, чем зон для совместного проживания. Единственный выход из ситуации постоянного противоборства – это попытка определить для себя значимость отношений, и если они будут обозначены как несомненно ценные, можно начинать постепенно выходить за границы зон комфортности, выстраивать систему общих ценностей, ассоциаций, развивать способность чувствовать истинные желания и потребности другого, без наслоения собственных проекций. Важно сделать это до того, как конфликтное поведение станет стереотипом взаимодействия в паре, и «долго и счастливо» превратится в Столетнюю войну.
Инга Давыдова
