Размечтались: почему «разведенка с прицепом» никогда не выйдет за вас замуж
В Facebook (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) среди друзей у меня есть один персонаж, который всякий раз, увидев женщин, говорящих, что они больше не готовы носить каблуки и краситься, чтобы радовать мужчин, вступает в дискуссию со словами: «Рынок все решит». Мол, вы там обсуждайте, что хотите, но если будут брать замуж со штукатуркой и на шпильках – никуда вы от этого не денетесь, таков жестокий закон жизни.
Это очень распространенная позиция среди мужчин. Они все видят себя купцами на невольничьем рынке. Те, кто победнее, прикидывают, как бы взять за имеющиеся медяки не только готовую обслуживать и продолжать род, но и симпатичную. Богатые перебирают варианты, рассчитывая получить лучшее и не желая ошибиться. Кто-то категорически не желает никаких «прицепов», кому-то хочется получить готового ребенка-школьника, минуя бессонные ночи, пеленки, слезы и жену, которая не хочет ни создавать уют, ни вдохновлять, ни заниматься сексом – только спать.
И все эти мужчины до сих пор не заметили, что половина невольничьего рынка внезапно встала, стряхнула кандалы и ушла со словами: «Ой, все!» Обладатели загадочного капитала, выданного им вместе с полом при рождении, все еще выбирают, не заметив, что они уже не в магазине.
И первыми покинули рынок невест именно одинокие матери. И отнюдь не потому, что они — некондиционный товар.
У меня есть подруга, которая не просто «с прицепом»: она — настоящий локомотив, вдова с тремя детьми. У нее был очень счастливый брак, и после гибели мужа она часто и с искренней грустью говорила, что этого не повторится – никто не возьмет ее замуж с тремя детьми и грудью, которой она этих детей выкормила. А потом у нее появился поклонник. Его не отпугнули ни дети, ни грудь, ни предложение пойти в поход на первом свидании. И все равно первое свидание стало последним.
Сначала она сказала, что дело в несовпадении музыкальных вкусов. Мол, она не видит будущего с мужчиной, который слушает Сердючку, а не Blind Guardian. Но когда шутки кончились, призналась, что она просто не хочет вписывать в свою жизнь еще одного человека. У нее нет на это времени. Ей жаль на это сил. У нее трое детей, с которыми надо делать уроки. У нее маленький бизнес, и все его составляющие – клиенты, поставщики, работники – требуют внимания. Она не хочет добавлять сюда еще мужчину, ради которого придется терпеть «Все будет хорошо» по утрам, гладить рубашки, слушать про его проблемы на работе и готовить на ужин не то, что ей хочется.
Даже по нынешним меркам это звучит цинично: какие еще рубашки? А как же радость от объятий, возможность заснуть на чьем-то плече, совместный досуг, общие интересы и единство душ?
Дело в том, что у матерей-одиночек все это уже есть. Они никогда не будут одиноки (они не отказались бы побыть пару часов в день одни, но кто ж им даст). Они всегда любимы – и ребенок любит, не требуя макияж, упругую грудь и сертификат об окончании курсов по оральному сексу. Они не боятся жизненных трудностей, потому что уже научились работать за себя и за того парня. Их не испугать сорока кошками – они скорее думают, не взять ли сорок кошек, пока взрослеющие дети не подкинули им пару внуков. Им не надо доказывать ни свою женственность, ни свою востребованность – они уже матери, и этим все сказано. И они не верят в миф про то, что ребенку нужен отец, и в сто раз пристальнее будут изучать кандидата – а точно ли ребенку с этим человеком будет лучше, чем без него?
А женщина, переставшая бояться и доказывать свою ценность, становится очень разборчивой. Ей нужно гораздо больше, чем получить статус или приглушить страх одиночества. Так что мужчины, рассуждающие о преимуществах и недостатках незамужних матерей, зря тратят время. «Разведенкам с прицепом» они нужны не больше, чем винограду – лиса.
