При прочих равных

Человек – животное коллективное и умеет быть счастливым лишь в обществе себе подобных. Однако есть такие особые, я бы сказала, интимные моменты, когда счастливыми двух людей может сделать только полное отсутствие братьев по разуму в радиусе нескольких километров. Чего, согласись, сложно добиться гуманными способами в условиях мегаполиса. Эта нехитрая мысль посетила меня в школьные годы, когда я мучительно пыталась уснуть под аккомпанемент бурной любовной игры своего соседа за стенкой.

Удивительное дело: мы с соседом никогда не встречались лицом к лицу, но умели делать сквозняк через розетку и знали друг о друге неприличное количество волнующих подробностей – от тайного курения до состоявшихся оргазмов. Наши диваны разделяла хрупкая стена панельной многоэтажки, и сексуальная жизнь соседа проходила, как ни стыдно в этом признаться, в моем незримом присутствии и была настолько регулярной и активной, что заливистый детский плач через положенное количество месяцев меня совершенно не удивил. И я знала, что он знал, что за стенкой краснею я. И он также незримо присутствовал, когда я, проводив родителей на благословенную дачу, коротала свои первые ночи в статусе настоящей взрослой девушки с настоящим молодым человеком. Когда случилось уже и кофе до, и сигарета после, я рассказала эту историю своему молодому человеку. В ответ на его растерянное смущение я небрежно (и очень остроумно, как мне тогда показалось) бросила: «Здесь тебе надо произвести впечатление только на меня!» Этот юношеский опыт позже лег в основание простого вывода: ничто в этом мире не происходит без свидетелей.

Поколение наших родителей выросло в общежитиях и коммунальных квартирах, где понятие соседства обрело новое качество: вся жизнь человека, в том числе интимная ее часть, проходила на виду (в лучшем случае – на слуху) большого количества посторонних людей. И во всей этой нелепой и драматичной ситуации меня всегда занимали даже не санузлы и кухни общего пользования, но один только вопрос: а был ли секс в коммуналке? Исходя из того, что есть кому задаваться этим вопросом, и принимая во внимание существование наших тетушек-дядюшек и братьев-сестер, остается признать: он был, причем не разовой акцией. Не знаю, каким образом и насколько успешно, но старшему поколению удавалось совмещать частную и общественную жизнь под одной крышей.

Наших соседей мы знаем хуже и видим реже, однако не перестаем опосредованно наблюдать за жизнью друг друга. Картина эта, в отличие от известных триллеров, окрашена в тона весьма будничные, отнюдь не зловещие. Вот только саспенсом немного отдает: вас с любимым только двое... если не считать прилежной юной пианистки слева, умелого плотника справа и фаната группы «Руки вверх» этажом выше. И вот уже в голове стучит мизантропический ответ Земфиры про соседей, что мешают спать (есть и заниматься сексом). Логика проста: если вы осведомлены об их занятиях, то и они не могут не заметить ваших.

Родителей не выбирают – это факт неизменный. Однако бывают ситуации, когда не выбирают и место жительства: испортивший всех россиян квартирный вопрос вынуждает вить стихийное родовое гнездо на площади в 33 квадратных метра. Пространство частной жизни двух молодых людей вмещается в эти скромные габариты с предательским скрипом дивана, с занудным треском родительских нотаций, с огромным трудом по поддержанию худого мира (который, как известно, лучше доброй ссоры). Вынужденные вторжения в личные отношения ограничивают в том числе свободу сексуальной жизни. Опасения быть застигнутыми на месте преступления или, того хуже, прерванными на самом интересном месте; необходимость соблюдать внешние приличия и контролировать эмоции, а потом очень быстро одеваться, конечно, добавляют крови адреналина, но это бодрит лишь однажды. Каждый раз, когда вы рискнете пойти в ванную вместе, присутствующие в квартире на столь же законных основаниях не просто догадываются о причине совместного омовения, они твердо знают, что вы там делаете ЭТО. Даже если вы просто чистите зубы вместе. И им неловко, хотя вроде уже привыкли. И вам неловко, поэтому вы не ходите в ванную вместе. Жить так постоянно – увольте, сказала я себе, пакуя в 18 лет нехитрые пожитки для переезда на съемную квартиру, которую делила с такими же вольными подругами. Потому что размеренная жизнь большой семьей, где каждый день за завтраком, обедом и ужином встречаются три-четыре поколения, а также парочка родственников из отдаленной деревни, успешна лишь в огромном белом доме с тремя лестницами, балконами, террасой и оранжереей, каковые я лично встречала лишь в бразильских сериалах. Типовая постсоветская архитектура учит стремиться к индивидуализму и самостоятельности, однако реализовать это стремление удается не всем. Тысячи любовных лодок ежедневно штормуют – и бьются о быт, отягощенный, как это ни парадоксально и жестоко, родными и близкими людьми.

Наш детский век не долог – рано или поздно наступает момент, когда мы сами становимся родителями и встаем по другую сторону баррикад. И вынуждены подчинить ритмы своей жизни потребностям малыша, часто весьма непредсказуемым. Одна ангелоподобная девочка, например, доводила папу и маму до самых нехороших мыслей тем, что, тонко чувствуя приближение родительского оргазма в соседней комнате, просыпалась и громким криком требовала немедленного успокоения, желательно грудным молоком. Молодая мама Женя жаловалась, что у нее, как у собаки Павлова, выработался устойчивый условный рефлекс: даже в те редкие минуты, когда они оставались с мужем наедине, она нервно сжималась в ожидании плача из детской. Психолог объяснял ей, что для ребенка это способ профилактической борьбы с потенциальными конкурентами (пусть и сперматозоидами пока) за родительскую любовь, и рекомендовал уделять больше внимания дочери днем, чтобы больше радовать себя и мужа ночью. Женя старалась, но секс все равно выходил скомканным и напряженным, а ребенок, подобно мечу между Тристаном и Изольдой, разделил супружеское ложе на две изолированные половины. И это при том, что именно секс – главное и, пожалуй, единственное безвредное развлечение молодой матери, не требующее много времени. К тому же оно позволяет одновременно дарить и получать много радости, давая возможность почувствовать себя просто молодой (а не молодой матерью), привлекательной, желанной, активной и востребованной. «У меня было чувство, что нам обязательно помешают, и это ожидание само по себе мешало нашей и без того однообразной интимной жизни. Эмоции требовали выхода, отключаться не получалось... Выход нашелся, когда мы купили квартиру и начали в ней ремонт, продолжая жить в съемной. У нас появилось убежище от остального мира, место, отрезанное от людей и цивилизации, без воды, телефонов, отопления, куда можно было при случае сбежать на несколько часов. Этот непередаваемый, первобытный кайф от тишины и полного отрыва от реальности научил нас по-настоящему уединяться и наслаждаться только друг другом».

В конце концов для девушки с интеллектом и здоровыми желаниями нет ничего невозможного, в том числе стать не действительной, не видимой и не слышимой для этого мира на те одиннадцать минут, которые, по Коэльо, занимает секс в реальной жизни.