Странная причина для любви: Алина Фаркаш о том, как мелочи влияют на чувства
Я очень люблю историю, рассказанную, кажется, художницей Яной Франк. После войны сложилось огромное количество пар из американских солдат и английских девушек. Ну, это понятно: романтика, адреналин, общий язык. Непонятно было другое: какие-то социальные исследователи обратили внимание, что каждый из участников этих пар был уверен, что это именно партнер набросился на него, пылая от страсти. А он просто уступил этому натиску.
Стали изучать этот вопрос. И выяснилось, что у американцев – поцелуй практически ничего не значит, кроме выражения симпатии и готовности продолжать отношения. Принято, чтобы между знакомством и поцелуем проходило мало времени, а между поцелуем и сексом – много. А у англичан – наоборот. Поцелуй – это преддверие секса, выражение согласия на него. То есть пара может очень долго ходить на свидания и держаться за руки, но не целоваться. Но если уж поцеловались – то все, это повод переходить ко всему остальному тоже.
Итак, после, допустим, третьего романтического свидания американский солдат целовал английскую девушку – просто, чтобы показать, как она ему нравится. Однако девушка воспринимала это как прямое приглашение к сексу. А дальше – или давала пощечину и уходила в гневе, или... начинала раздеваться. Смущенно, конечно: он слишком горячий, это слишком рано! Но начинала. В это время американский солдат – не верил своему счастью. Она! Сама! Предлагает ему секс!
А так как годы в то время были сороковые, то после секса игралось немало свадеб. Во время которых и жених, и невеста были абсолютно уверены, что они уступили страстному натиску партнера.
Мне хотелось это рассказать к тому, что мы никогда и никак не можем узнать, что на самом деле думает человек, с которым мы, допустим, ходим на свидания. Почему он не звонит, почему он звонит. Почему он делает то или это. Мы пытаемся угадать мысли другого, мы ищем в его поступках логику и справедливость, но ее нет и не может быть.
Человек — слишком сложное существо.
Я например, в юности несколько раз не дала телефон мужчинам, которые показались мне настолько потрясающими – что нет. Я бы не выдержала такого напряжения: быть рядом и стараться соответствовать. Хотя вряд ли они, эти мужчины, думали на самом деле: ах, я такой невероятный, она просто не вынесла моей красоты, ума и великолепных душевных качеств. Хотя, в общем-то, все было именно так. Сейчас я выросла – и поступаю не сильно умнее. Несколько раз читатели писали мне настолько чудесные, настолько нежные, эмоциональные и хорошие письма, что я не могла им ответить вежливым «большое спасибо, мне очень приятно». Я перечитывала-перечитывала, думала, что ответить, время шло, напряжение нарастало... Через несколько месяцев казалось, что отвечать уже глупо. В общем, все эти письма так и остались без ответа. Хотя их авторы вряд ли подумали, что ответа нет как раз из-за того, что их письма слишком хороши.
Или однажды я была влюблена в мальчика – так сильно, что у меня дыхание прерывалось. Единственный раз в жизни я, кажется, полностью потеряла волю и разум, была как зомби от этой любви. Мальчик был хороший, умный и порядочный. Он говорил со мной, он развлекал меня и однажды – все-таки поцеловал меня. И – все. Все отрезало. Нет, он прекрасно целовался. Он был приятным на ощупь, и от него чудесно пахло. Если бы я не была так влюблена, я бы пришла в восторг от поцелуев с ним. Но в тот момент он в моем сознании буквально рухнул с неба на землю: из светоносного высшего существа, которым был в моем воображении, вдруг превратился в простого мужчину с крепким прессом, мягкими губами и колючей щетиной. Прекрасного! Но самого что ни на есть обычного.
Бывало и наоборот, какая-нибудь мелочь, которой человек стыдился, заставляла меня влюбиться в него по уши. Или одно неловкое слово на начальной стадии отношений – и все рушится. Однажды мальчик как-то очень быстро познакомил меня со своей мамой. Меня это не смущало: мальчик отличный, мама умная, веселая и красивая. И я явно ей нравлюсь. Мы весело болтали уже совсем как две подружки, заговорили о том, что ее сын совсем на нее не похож – в его детстве это вызывало много смешных ситуаций, о которых она немедленно рассказала. «Только губы, смотри, только по губам можно определить, что это мой мальчик, у нас они абсолютно одинаковые!» — сказала она и провела пальцем по контуру своих пухлых, редкой запоминающейся формы губ. И я в этот момент поняла, что – действительно! Они абсолютно, совершенно точно такие же, как у ее сына. Просто из-за разности лиц этого не было заметно сразу. Но заметив это поразительное сходство, вы уже не могли о нем забыть. И я не смогла – он пытался меня целовать мамиными губами! И вот этот жест, когда она медленно пальцем ведет по своим губам – брр, хотя, наверное, десятки мужчин в ее жизни сходили с ума от этого движения. И его я тоже не смогла забыть. В общем, мы расстались друзьями – и с ней, и с ее сыном.
У нас всех так много мелких странностей, забытых детских воспоминаний, выскакивающих в самые неожиданные моменты, удивительных семейных установок, личных тараканов и всего остального багажа, с которым мы приходим в отношения, что вообще непонятно, как кому-то из нас удается все же остаться рядом друг с другом. Нет и не может быть никаких правильных и неправильных действий. Поведения (одежды, внешности), которые нравятся «всем» мужчинам, или «недостатков», которые немедленно нужно исправлять, чтобы Тот Самый в тебя наконец-то влюбился.
Однажды года в двадцать два я пошла на свидание. И только села в машину к парню, как мне позвонила мама. Во-первых, выспросить все о нем (ужас! в небольшой машине же все абсолютно слышно!), а во-вторых, она тогда, наверное, прочитала какую-то психологическую книжку и решила немедленно поделиться со мной знаниями. «Доченька, ты у меня самая красивая, — говорила мама, — и даже думать не думай, что ты толстая! И прекрати комплексовать! (АААААА! Он ВСЕ слышит!) Ты обязательно встретишь хорошего человека, — продолжала мама, несмотря на мои слабые попытки закончить разговор. – Повторяй про себя: я самая красивая, я достойна самого лучшего! – цитировала мама книгу, а я судорожно пыталась уменьшить звук микрофона, чтобы избежать хоть капли этого позора. - И обязательно, обязательно пользуйтесь презервативами даже во время петтинга, ты не представляешь, какие жуткие болезни бывают!» — закончила мама напутственную речь. Если бы я могла умереть прямо там на месте, я бы, несомненно, это сделала. Мальчик ехал с каменным лицом и изо всех сил делал вид, что он совсем ничего не слышал.
...Потом он мне расскажет, что полюбил меня именно в тот момент. Черт его знает, почему. Одна половинка пазла входит в другую, тараканы усиками цепляются друг за друга, твой невроз очень хорошо ложится на его комплексы, добавляются образы из детских книг и подростковых фантазий – и вот она! Любовь. Господи, спасибо Тебе за то, что мы все такие разные и такие несовершенные. И что у нас есть все эти впадинки и выпуклости, помятости и царапины – кажется, именно ими мы и цепляемся друг за друга. Это помогает нам жить вдвоем лучше, чем поодиночке.
