Можно ли быть слишком успешной?

О том, что порой скрывается за большим успехом и неудачами в любви, рассказывает психотерапевт Екатерина Игнатова.
Можно ли быть слишком успешной?

Она была идеальной. Передо мной сидела девушка модельной внешности с густыми темными волосами, небрежно спадающими на плечи. Она была одета так, будто бы только что прогулялась со стилистом по этажам ЦУМа. Моно было бы подумать,что у нее богатые родители или муж-олигарх, но нет. К своим двадцати семи Арина сделала головокружительную карьеру и занимала высокий пост в международной компании. А по выходным занималась теннисом, живописью и фортепиано.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Она рассказывала о том, как всего добилась, как стремилась стать лучшей и ею стала и вот теперь в этом качестве заскучала, потеряв всякий интерес к деятельности. Я слушала ее ровную безупречную речь и думала о том, где же эта wonder women сможет найти своего супермена. Минут через пять выяснилось, что она сама задается тем же вопросом. «Мужчины в Москве привыкли получать все, что им захочется, и не прикладывать при этом никаких усилий», – пожаловалась Арина и рассказала три истории, произошедшие с ней за последние полгода, в которых мужчины так или иначе дали ей понять, что она им не нужна. Двое из них произнесли вариацию на тему «дело не в тебе, дело во мне», а третий просто исчез. «Я не понимаю, как их можно уважать! Я их презираю», – резюмировала Арина. «А сейчас что происходит в вашей личной жизни?» – поинтересовалась я. «На прошлой неделе я встречалась со своим бывшим коллегой, – ответила Арина. – Он сводил меня в ресторан и кино, ну а дальше рассчитывал, что мы поедем к нему. Но я не согласилась, потому что хочу, чтобы он за мной ухаживал...» Я попросила описать бывшего коллегу и услышала ответ, в котором симпатия переплеталась с уничижением и едкостью. «Простите, Арина, – прервала я, – а вы бы стали ухаживать за человеком, который вас презирает?» Она на секунду остолбенела. «Нет, – немного подвиснув на букве "е", произнесла она. – Я понимаю, о чем вы...» Выдержав небольшую паузу, я спросила: «А когда вы решили их презирать?» «После последней неудачной истории, когда спустя два месяца ухаживаний молодой человек мне сказал: "Тебе стоит поискать кого-то более серьезного, нежели я"". "Он вам нравился?" – поинтересовалась я, и Арина кивнула. "Вы были обижены", – сказала я. "Я была раздавлена", – поправила меня клиентка. Взяв еще одну паузу, я произнесла: "В некотором роде легче испытывать презрение, нежели подавленность...»

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Ритм нашего разговора полностью изменился. За каждой репликой следовало молчание. «Скажите, а вы презираете только мужчин или женщин тоже?» – продолжала я. Арина крепко задумалась, перебрав в голове какое-то количество ситуаций, и уверенным голосом произнесла: «Нет, женщин я не презираю. Даже к типичным девушкам с силиконовыми губами я отношусь хорошо. Они знают что-то такое, чего не знаю я. Они умеют обращаться с мужчинами». Подумав еще немного, она добавила: «И своих друзей-мужчин я не презираю. Даже в те моменты, когда они ведут себя не лучшим образом». «Получается, вы презираете исключительно потенциальных женихов?» – уточнила я. «Бред какой, – не сдержалась Арина. – Получается, что так». «А давайте пофантазируем, – предложила я. – Что будет, если вы перестанете считать, что все мужчины одинаковые и хотят только секса». Арина задумалась, попыталась что-то себе представить, потом помотала головой в разные стороны, будто бы желая избавиться от наваждения: «Нет, не понимаю, как это. Страшно».

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Мы добрались до того чувства, которое на самом деле управляло ее действиями. Она вспомнила все те страхи, которые мама ей транслировала с самого детства и с которыми она боролась всю жизнь: когда заканчивала школу с золотой медалью и институт с красным дипломом, когда строила карьеру и записывалась на курсы живописи. Ее мама, воспитанная властной и сверхуспешной бабушкой, с детства усвоила простую истину: конкурировать нет смысла, я – серая, и мне лучше не высовываться. Именно эту мысль она неосознанно внушала Арине. И именно ее Арина пыталась опровергнуть. Она стала «лучшей» на работе и заскучала, так как ее интересовал не процесс созидания или творчества, а доказательство своего права быть яркой. Она потерпела несколько поражений на личном фронте и не нашла ничего лучше, как защититься от страха презрением. Хотя, по большому счету, она презирала саму себя, в глубине души считая себя серой мышкой, такой же, как мама. Теперь ей предстояло сформулировать запрос на терапию. Запрос, который касался бы в первую очередь ее отношений с самой собой.