Как заснобить соседа

Это была очень маленькая собачка. Я не знаю, как называется такая порода. Какой-то супермикротой-терьер. Собачка гуляла у хозяйки на руках. У нее (хозяйки) на руке было даже надето какое-то специальное приспособление вроде пристегивающегося шерстяного гнезда, чтобы собачке было удобнее гулять. Собачка с комфортом расположилась в шерстяном гнезде на высоте полутора метров над землей, снегом, льдом и какашками. И совершала моцион. У собачки было необыкновенно скромное и полное достоинства выражение лица, как будто она понимала, что это место в гнезде, это пальто, шапка, ботиночки целиком и полностью ею заслужены просто по праву рождения. Это так нормально и естественно, что не стоит даже обращать внимания. «Да, я высоко вознеслась, но я не кичусь», — вот что было написано на микро крохотной мордочке той собачки. А видели бы вы, какими глазами смотрели на маленькую собачку другие собаки (разных размеров), пробегавшие внизу – прямо по снегу, какашкам и льду...

Среди прочих человеческих качеств особенно очарователен снобизм. Лично я его просто обожаю. Мне кажется, в наши дни это качество цветет пышнейшим цветом – в питательном бульоне из отсутствия идеалов, социального неравенства и сомнительного качества воспитания для его развития есть все предпосылки. «Все звери равны, но некоторые равнее других!» И так думает... почти каждый!

Снобизм – это не хамство, потому что он бывает и очень вежливым.

Снобизм – это не самомнение, ведь к нему склонны и люди с низкой самооценкой.

Снобизм – вовсе не удел модных и известных, богатых и знаменитых.

Это ощущение принадлежности к некой элите (не важно какой!) и снисходительное отношение ко всем, кто к этому избранному кругу не относится. Снобизм в общем безобиден. Он не истекает ядом, как зависть. Не желает другим зла, не предает, это не жадность, не агрессия и не мизантропия. Поэтому многие люди лелеют свой снобизм и гордятся им. И не видят в определении «сноб» ничего плохого или обидного...

В Англии XVIII века S.nob. означало sine nobilitate – то есть «неблагородный». Некоторые источники утверждают, что так – снобами – называли исключительно подмастерьев сапожников – вероятно, наименее благородных из всего рабочего класса. Через некоторое время слово стало означать простолюдина вообще, а потом – простолюдина, рвущегося в светское общество. Видимо, именно чванство и помпезное самолюбование таких экземпляров окончательно закрепили за словом «сноб» его привычное значение – человека, взирающего на окружающих с высоты своего положения. Заслуживает он того или нет...

По-настоящему снобизм раздражает только в близких. А в посторонних он скорее смешит. В первую очередь потому, что поводом «поснобить» может стать все, абсолютно все что угодно, все, что может дать какое-то ощущение своего превосходства. Иногда даже такое, чем не очень-то станешь гордиться.

Так, у меня в детском садике дети, у которых были вши, задавались перед теми, у кого вшей никогда не было. Я, к сожалению, относилась к последним. Тогда мне казалось – к сожалению...

– А потом мне драили голову керосином! — рассказывал коротко стриженный мальчик Костя восхищенным слушателям, — тааак щипет, капут! Я еле терпел, думал, умру. Вот если бы тебе так, ты бы ни за что не выдержал(а)!

И восхищенные слушатели ахали и понимали – да, до Костиного уровня им далеко – и простодушно завидовали.

Девочки с длинными красивыми волосами «снобили» обыкновенных, жидковолосых и коротко стриженных. Они придумали себе клички: Белоснежка, Мальвина, Золушка, Принцесса и так далее и обращались друг к другу только так, а не по именам. Других же звали как положено – Катя, там, или Таня Смирнова. А если девочка, не относящаяся к этой компании красавиц, вдруг заявляла: «Я теперь не Катя, я Белая роза!», они смеялись понимающе переглядывались и отвечали: – Нет, ты не Белая роза, ты просто Катя!

Зато уже в школе модные и подстриженные «снобили» тех, кому мамы и бабушки не разрешали обрезать волосы. Модницы с накрашенными (и облупленными) ногтями, в «варенках», разноцветных колготках и кислотных цветов куртках сбивались в тесное сообщество, в которое не было входа носительницам шерстяных рейтуз, пуховых капоров и плиссированных юбок, которым по-прежнему плели «калачики» и «корзинки» на голове. Над ними не смеялись, нет. Просто их никогда не звали сходить на переменке в туалет!

Вообще снобизм «красавиц» по отношению к тем, кто в сей круг не впущен, – самый лютый.

– Не, ну если Насте сделать липосакцию, подстричь, накрасить, приодеть, то она будет вполне себе. Но вы же понимаете... (Многозначительно.)

Самая показательная фраза в этой связи: «Зато она человек хороший». Если вы слышите эти слова, вы можете быть уверены, того, о ком идет речь, только что назвали безнадежной страхолюдиной.

Говорится это, как правило, с деликатной усмешкой, тоном, сочетающим в себе жалость, насмешку и осознание собственного превосходства (то есть воистину снобским):
– У Кольки новая девушка. Мы вчера встретились в «Попугаях».
– Ну и как она?
– Хм... человек она, наверное, хороший...
– А, понятно...

Скажете, непонятно?

Все-таки, видно, осталось в нашем сознании что-то от советских времен, когда считалось, что богатым быть не вполне прилично. Потому снобизм имущих по отношению к менее имущим все-таки еще весьма осторожный. Открыто декларировать, что те, у кого нет семикомнатной квартиры с террасой, двух автомобилей «Вольво» и дачки в Финляндии, – люди второго сорта, мы еще пока не решаемся, слава богу. Однако за нас это делает реклама! Вы только взгляните на рекламные слоганы всевозможных дорогих жилых комплексов: «Элитный жилой комплекс в Пушкине – для тех, кто достоин!», «Трубецкой» – дом для особенных людей». И вот еще, мое любимое: «Муравьи живут в муравейниках. А птицы вьют гнезда...» Ну не прелесть, в самом деле?

Тот, кто вдоволь впитал подобных посылов, уже вряд ли обидится, если приглашают на день рождения его более успешные друзья, живущие, скажем, в «Трубецком», и на вопрос «А что подарить?» отвечают:
– Да ничего не надо! Приезжай сам(а)! Не трать деньги, лучше себе чего-нибудь купи, тебе нужнее!

Что, обижаться? – и вправду нужнее.

Или, как говорила одна моя подруга:
– Я так радуюсь, когда ломается что-нибудь дешевое.

Есть люди, которые считают себя невероятно порядочными, высокоморальными и местами даже, кажется, святыми. И при случае не преминут подчеркнуть, что далеко не все облечены такими моральными совершенствами. Однажды я присутствовала при беседе, где очень симпатичный муж моей приятельницы Ксюши рассказал, как, будучи подростком, на спор украл из отдела «Все для дома» французского супермаркета зеленый вантуз и вынес его в штанине. Видимо, этим подвигом он гордится до сих пор, но по-любому человек он прекрасный и рассказывал очень смешно, так что все были довольны. Все, кроме Нади. А она-то как раз –ум, честь и совесть в одном флаконе. Едва за Ксюшей и Ваней закрылась дверь (они ушли пораньше, ускакав в какие-то еще веселые гости), Надя с выражением крайнего неодобрения вполголоса заметила:
– Да уж, не думала, что Ксюня выйдет замуж за человека, который ворует в магазинах...
– Да ладно тебе, это же было давно и неправда, к тому же на спор!
– Ничего подобного, воровство – это и есть воровство. Раз замараешь руки – потом не отмоешься.

И в дальнейшем Надя всегда идентифицировала Ивана как «этого, нечистого на руку». Надо сказать, ей доставляет большое удовольствие мягко и прозрачно намекнуть, что некоторые изменяют, другие заправляются ворованной соляркой, третьи устроили сына в школу за взятку по коррупционной схеме... И как бы ей жилось, если бы все вокруг были такими же безупречными, как она?!

Родители, дети которых учатся в хороших школах, исполнены презрения к тем, которые отдали своих отпрысков в дворовые. Родители, чьи дети занимаются танцами, языками, дизайном и спортом, со снисходительным сожалением смотрят на тех, кто не занят в кружках или на крайность ходит в какие-нибудь «Топотушки». Чем больше приходится родителям напрягаться ради того, чтобы загрузить своих детей по самую макушку, тем более они чувствуют свою принадлежность к касте избранных:
– А у нас кружок по фото, и петь охота, и балет, и этикет, и еще мы пойдем на шахматы и в бассейн, живем в машине, поесть некогда, ребенок по вечерам падает на пол и лежит, не шевелится, такие нагрузки...
– Да, а некоторые в это время во дворе кораблики пускают.

Московский снобизм предполагает, что москвичи значительно лучше приезжих, настоящие москвичи лучше новопрописанных, а коренные москвичи – самые главные среди москвичей. Коренные москвичи – это те, которые уже пять поколений живут в этом флигеле в Третьем Кудлаткином переулке, а еще лучше – те, чей прапрапрапра когда-то был славным московским извозчиком и возил Федора Шаляпина...

Кто такие настоящие петербуржцы? Мы не так дорожим правом рождения. Нет, настоящий петербуржец –это не тот, кто здесь родился, а тот, кто здесь и помрет. На Васильевский остров я приду умирать, ну а на худой конец и в Купчино... Для того чтобы быть питерским снобом, необязательно родиться в Петербурге и даже необязательно здесь жить! Основой для питерского снобизма служит донельзя туманная предпосылка:
– Я как никто чувствую этот город! Я его понимаю как никто! Я его люблю как никто! Это мой город!

Никто не понимает, а вот он понимает, ага.

Что самое странное, прожженным питерским снобом может быть даже москвич!
– Что эти местные? Для них это все декорации. А вот я как никто чувствую Петербург! Каждый раз, когда я приезжаю сюда, я слышу, что мне нашептывает этот город...

Петербургские снобы не завидуют москвичам. Наоборот, по их мнению, даже жители Больших Берцов (Малых Колпанов) выигрывают перед москвичами.
– Эта Москва – большая деревня, как там можно жить? Впрочем, не всем же быть петербуржцами...

Московские снобы считают всех ниже себя, кроме петербуржцев. Которые вообще о себе возомнили!
– Питер, Питер, что такое этот Питер? Ну Питер... Ну живут они там... А вы спросите их, когда они в Эрмитаже были?

Но самые смешные это питерские снобы, переехавшие в Москву. Они живут в ней, любят, растят детей, зарабатывают деньги, непереставая от души презирать большую деревню.
– То ли дело у нас, в Питере! Лебяжья канавка... Смольный собор... Эрмитаж!..

Кстати, а вы когда в последний раз в Эрмитаже были, а?

А самое забавное – это когда почвой для снобизма становится вовсе не успех, а наоборот!
– Ты еще в пробках не стоял! Вот я каждый день по четыре часа! Два туда и два обратно!
– На вашем направлении вообще свободно, не то что у нас!
– Во сколько ты встаешь? В шесть? Эка невидаль, я вот в пять каждый день встаю, и ничего...
– Это ты болела? Да что ты говоришь? Мы вон с ней сколько в больницах отлежали, а ты, считай, полностью здоровый человек.

И «полностью здоровый человек» даже как-то обижается – это как же так, я, значит, не дотягиваю? Как те дети, которые гордились черт-те чем...

Почвой для снобизма может стать все что угодно. В том числе и отсутствие снобизма. Вот я, например. Я смотрю на вещи широко, не сужу людей, не люблю ханжества. Я критически отношусь к себе и с иронией – к окружающим. Такой уж я человек. Не как все. Особенный. Да-с.

Вера Градова