Старик и девочка: история фрейлины Алымовой, которую прославили скандалы

Впрочем, всё это наверняка было досужими сплетнями. Точно известно одно: отец Глафиры скончался, так и не увидев дочь, а мать сразу же избавилась от малышки — отдала ее в пансионат при монастыре.

Родственники настояли на возвращении Глафиры домой, но девочка осталась там ненадолго — в шесть лет ее отдали в только открывшийся Смольный институт благородных девиц. С этим никто спорить не стал — заведение, созданное по инициативе самой императрицы, было весьма престижным. Каждую его воспитанницу ждала завидная судьба — хороший брак, карьера при дворе. Разве будут желать такую судьбу нелюбимой дочери?

Непосредственная малышка на первой же встрече очаровала Екатерину II. Вместо положенного молчаливого реверанса Глафира звонко выкрикнула: «Государыня! Как же я вас люблю!» — и восхищенно уставилась на своего кумира. Замерли все: вот тебе, матушка, и кузница благородных девиц с изысканными манерами! Но императрица не рассердилась: бойкая Алымова ей понравилась. Во время следующего своего визита она сразу потребовала: «Приведите ко мне Алимушку».

Глафиру в Смольном любили все — никого не оставил равнодушным веселый нрав девочки. Училась Алымова прилежно, играла на арфе, среди подружек верховодила. Способствовало хорошей жизни и покровительство «любимой государыни». Как-то Екатерина II узнала, что девочку на несколько часов поставили на колени в угол, и в тот же день проштрафившаяся преподавательница была уволена. Новая же сразу смекнула, что лучше быть для Алимушки приятельницей.

Жизнь Глафиры была бы прекрасна, если бы не одно «но»: девочка росла, становилась всё красивее, и на нее обратил внимание еще один человек — личный секретарь Екатерины II Иван Иванович Бецкой. Фигурой он был весьма заметной — ходили даже слухи, что именно Бецкой — настоящий отец императрицы. А иначе почему пожилой мужчина ни в чем не знает отказа при дворе?

Поначалу всё выглядело прилично: Иван опекал любимицу царицы с ней наравне. Как-то в Смольный явилась мать Глафиры, чтобы сообщить девочке: наследство достанется только братьям. Бецкой нагнал женщину, выходящую из института, привел в церковь и там торжественно пообещал: он заменит сироте Глафире почившего родителя. Все умилились: в сердце старого холостяка поселилась настоящая отцовская любовь! Юная арфистка, слыша, как Бецкой называет ее «обожаемое дитя», таяла от восторга, ведь с детства она была лишена семьи и заботы близких.

Но со временем девочка стала понимать: кажется, для мужчины, который на 54 года ее старше, она совсем не дочь и не внучка. Бецкой нередко словно в шутку задавал ей один и тот же вопрос: «Кем вы меня хотите видеть — мужем или отцом?» Алымова, краснея, выбирала второе. Однако удочерять ее официально Иван Иванович не спешил. В 1776 году Глафира закончила воспитание в институте «первою» — с золотой медалью и «знаком отмены» императрицы — и стала фрейлиной. И сразу же оказалась в доме Бецкого — старик поселил ее у себя, объяснив, что так будет лучше для них обоих.

По городу поползли слухи: союз между арфисткой и стариком-чиновников выглядел весьма двусмысленным. Все были уверены: Глафира — любовница Бецкого! Алымова страдала, не в силах разобраться, что происходит. В своем дневнике она писала, что Иван не посягал на ее честь и в то же время держал при себе. Бецкий постоянно говорил про будущего супруга Глафиры: «Ты для меня — дочь, а он станет сыном!» Но девушка надеялась на предложение любви и сердца от опекуна: она была готова принять его незамедлительно. «Несчастный старец, душа моя принадлежала тебе; одно слово, и я была бы твоею на всю жизнь», — выводила она на бумаге.

Увы, но скоро Глафира поняла: замуж ее звать Иван Иванович не собирается, а лишь хочет воспользоваться привязанностью девушки, ее положением и неопытностью. Это было для Алымовой гораздо большим ударом, чем предательство матери: Бецкого она искренне любила. Неизвестно, чем бы кончилась их совместная жизнь, не познакомься в 1777 году фрейлина с Алексеем Ржевским — известным поэтом и вице-директором Академии наук. Очень скоро тот предложил девушке выйти замуж — и Глафира дала согласие.

Бецкой словно с ума сошел. Он то распускал про Алымову слухи, то расписывал ей ужасы семейной жизни, то умолял не покидать его. Прямо перед алтарем, будучи посаженным отцом, он шептал Глафире на ухо, что ей надо сбежать с венчания, и вспоминал похожие истории. Однако брак, одобренный императрицей, Ивану расстроить не удалось. И тогда Бецкой пригласил молодоженов поселиться у него. Ржевский сначала ответил категорическим отказом, но Глафира поддалась на уговоры и умолила мужа согласиться. Девушке было стыдно: еще раньше, до знакомства с женихом, Иван Иванович выбил из нее обещание жить с будущим супругом в его доме, и теперь Алымовой было неловко нарушить слово.

Молодые оказались в настоящем аду: Иван Иванович всё время крутился поблизости, давая непрошенные советы и не позволяя оставаться наедине. Подливало масла в огонь и присутствие незаконорожденной дочери Бецкого Анастасии, которая боялась, что отец перепишет завещание в пользу Глафиры. Обстановка в доме стала совершенно невыносимой, и Ржевские сбежали в Москву. Стало понятно, что старик не врал, когда говорил, что не может жить без Алимушки: сразу после ее отъезда его разбил паралич.

Со Ржевским Глафира прожила почти 30 лет, родив пятерых детей. Знаменитый «старик Державин» даже посвятил их союзу оду «Счастливое семейство»:

В дому его нет ссор, разврата,
Но мир, покой и тишина:
Как маслина плодом богата,
Красой и нравами жена.

Как розы, кисти винограда
Румянцем веселят своим,
Его благословенны чада
Так милы вкруг трапезы с ним.

Скончался Ржевский после того, как попал в опалу к Павлу I: говорят, Алексей вызвал гнев императора тем, что из-за интриг опоздал на свадьбу любимца правителя — дипломата Николая Свистунова. Жене Ржевский оставил множество долгов, однако Александр I, сменивший Павла, назначил вдове солидную пенсию, которая помогла расплатиться с кредиторами. А когда Глафире исполнилось 50, она шокировала Петербург повторно: мало того, что отправилась под венец, да еще и с мужчиной на 20 лет моложе!

«Глафира Ивановна Ржевская, жена умершего сенатора, образец девиц воспитанных в монастыре, на которой хотел жениться Бецкой, пример жен добродетельных, гордая, умная, строгая мать, имеющая уже внучат и около 50 лет, влюбилась в моторыгу, провиантского капитана, потерявшего место и находящегося даже теперь под судом, и за него вышла», — писал русский дипломат Яков Булгаков.

Новым избранником Глафиры стал учитель французского языка Ипполит Петрович Маскле, который даже не был дворянином. Город гудел: неслыханный мезальянс! Но бывшую Алымову, а ныне Ржевскую, это не остановило. Женщина добилась аудиенции у Александра I и попросила у императора разрешения на замужество. Тот, узнав, чего хочет экс-фрейлина, заявил, что Глафира вольна распоряжаться собой и прекрасно поступает, «стараясь освятить таинством брака чувство, не воспрещаемое ни религией, ни законом чести».

Окончательно заткнул рот сплетникам дворянский титул, дарованный государем Ипполиту. Брак Ржевской и Маскле оказался благополучным: женщина получила молодого супруга, тот же благодаря ее стараниям вскоре стал камергером и русским послом в Ницце. Вместе они прожили до самой смерти Глафиры, которая скончалась в 68 лет. Говорят, не перенесла известия о том, что ее внук стал декабристом...

Все относились к фрейлине по-разному: одни считали ее выскочкой и лицемеркой, другие — образцом добродетели. Сама же Алымова писала: «Среди развращения я сохранила чистоту нрава и всегда действовала прямо, никого не вооружая против себя. Всё это истинная правда».

Фото: Getty images, Legion media, ТАСС