Любая может оказаться на ее месте: помогите Оксане вылечиться

Оксане 36 лет, она из города Ульяновска, у нее муж, двое детей, она выучилась на врача-косметолога, только диплом не успела защитить. Перед самой защитой диплома та усталость, которую Оксана считала следствием очень напряженного рабочего и учебного графика, оказалась симптомом острого миелоидного лейкоза. У Оксаны острый миелоидный лейкоз, рак крови.

Оксанин муж сидит с женою рядом, и у него очень усталый вид. Он гнал машину всю ночь из Ульяновска в Москву, чтобы доставить жену в клинику на обследования, а теперь предстоит возвращаться обратно в Ульяновск.

— Вы поосторожней, — говорю. – Вид у вас замученный, дорога скользкая.

— Я привык, — отвечает. – Мы же, кроме обследований, еще по монастырям.

И перечисляет монастыри, которые они объездили в надежде на чудо, с тех пор как Оксана заболела раком крови.

За те полчаса, что мы сидим в этом кафе, Оксана наговорила мне кучу взаимоисключающих вещей.

Да-да, она обязательно доучится на врача-косметолога, обязательно получит свой диплом, обязательно будет работать по специальности, о которой мечтала. Коллеги в институте очень поддержали ее, отправили в академический отпуск, ждут возвращения.

Нет-нет, она ни за что больше не будет тратить на карьеру время, которое можно ведь провести с детьми. Никогда больше не будет приходить с работы поздно и отказываться поиграть с детьми, потому что устала.

Да-да, все вокруг очень поддержали ее, муж проявил себя просто героически, коллеги на работе, мама, которая взяла на себя детей, пока муж возит Оксану по монастырям и обследованиям.

Нет-нет, ни один человек без онкологического диагноза не может понять, каково это. Никто не может утешить. Легче становится только в клинике, когда вокруг тебя девочки такие же, как ты. Ты смотришь на них и видишь, что они держатся. И думаешь, что вот соседка по палате может же держаться, не унывать, рассказывать смешные истории, показывать фотографии детей. Только подруги в клинике утешают. И у них в клинике так заведено, что всякий раз, прощаясь, они обязательно говорят друг другу: «Все будет хорошо!» Потому что все будет хорошо.

Слова, которые произносит Оксана, теснят друг друга и противоречат друг другу. Слова эти не описывают ни Оксаниного состояния, ни Оксаниных перспектив. Слова эти описывают только Оксанин страх и отчаянную Оксанину попытку то ли договориться, то ли сторговаться с Тем, в чьих руках рак крови. Что я должна сделать, Господи? Работать врачом-косметологом? Стать домохозяйкой и возиться с детьми? Кто мне поможет? Родные в Ульяновске? Едва знакомые соседки по палате?

Вы бы тоже так себя вели на ее месте. Всякий человек, заболевший тяжелой болезнью, так себя ведет. Всякий напуган и растерян.

На самом деле, никакого значения не имеет, станет ли Оксана врачом-косметологом или останется сидеть дома и играть с детьми. Никакого значения не имеет, будут ли утешать Оксану мама и муж или соседки по палате.

Имеет значение, найдется ли для Оксаны донор костного мозга и найдутся ли деньги на поиск донора. У нее нет денег на это, даже если продать машину, на которой муж возит Оксану из Ульяновска в Москву на лечение и обследования.

Ей не помогут договоры с Богом, посещения монастырей, детские рисунки, разговоры с подругами – ей поможете вы, читающие эти строки. Небольшое пожертвование, пусть по сотне или несколько сотен рублей – и донор найдется.

И Оксана выздоровеет.