Твое тело — твое дело: почему твой аборт касается только тебя

Или нет, это была совсем другая история. Екатерине тогда за сорок было, двадцатилетняя замужняя дочь ходила беременная, сын девятый класс заканчивал. И тут на тебе – две полоски. Нет, она всегда от зубной щётки беременела, спираль не подошла, таблетки принимать боялась, и так располнела, и гормоналка по швам, да и не ждала беременности, давно не было, думала, что всё уже.

Она не в первый раз прерывалась, чего врать-то? Сколько напахала – лучше не считать. А тут жалко стало. Очень жалко. Обсуждали с мужем, думали родить. Старшая выросла, сын вот-вот тоже из гнезда. Девочку или мальчика ещё, а? Пусть на старость, но и на радость.

На консультацию пошла. И врач, красивая её лет женщина, вдруг цепной собакой кинулась: мол, да вы с ума сошли! В вашем возрасте сплошной Даун рожают! Да у вас вес, столько заболеваний, у вас зубы, почки! Даже думать забудьте, как не стыдно, взрослая, уже немолодая, головой-то пользуйтесь! Да я вижу уже по осмотру, по вам, что там патология на патологии будет!

Разрыдалась в коридоре. Дома советовалась с мужем, может, другого врача? А тот возьми - и дай заднюю: мол, докторица права, тебе за сорок, мне – за пятьдесят, не поднимем, не сможем, надо. Поревела и сделала. Под общим наркозом, за деньги. Почти совпало по дням, дочь как раз девочку родила. Всё давила на неё, чтобы внучку придуманным для неслучившейся дочки назвала. Нет, по бабушке мужа записали, ну конечно, это ж трудно – родную мать уважить.

Жалеет очень. С мужем развелись на старости лет, хотя и не из-за аборта. Просто как дети выросли, сразу заметно стало, как друг другу надоели. Ну и всё. С возрастом стала неверующей, суеверной, скорее. Всё кается, что позволила на себя надавить. А была бы девочка. Или мальчик. Про другие аборты думать забыла, всё, кроме унижения в этих больницах наших, а тут прямо личико снится. Свечку поставить надо.

Или нет. Это была совсем другая история. Они с мужем очень бедно жили тогда. Сошлись как-то по-дурацки: только познакомились, а через две недели вещи перевезла. Раз - и переехала. Забеременела моментально, дура была, не знала ничего, предохраняться толком не умела, мать всегда говорила, что об этом мужики думать должны, тут главное — всякие таблетки не глотать.

А у него на презики денег не было, чего там, за копейки работал, он ж инвалид с детства. Нет, ноги на месте, припадки были, закидывался – жуть. Поговорили с родителями, решили рожать. Старшая родилась – в магазин ходила, как в музей. Каждую копейку считала, родители помогали, стыдно было. Думали, что кормящая не забеременеет, а тут хоп – и опять.

Она такая: «Что делать будем?» А он: «То есть как "что делать"? Я против абортов! Если ты сделаешь, я с тобой разведусь и дочь с матерью-убийцей не оставлю!» Не поверите, всю беременность про себя надеялась, что что-то пойдёт не так, ну невозможно же так жить: этот мерзкий бабкин выморочный хрущ, нищета беспросветная, младенец на груди висит и живот растёт.

Вторая родилась. И год, что ли, прошёл, как у них всё посыпалось: крик до потолка, до рукоприкладства дошло. Она что-то о нём и его маме сказала, он – с дури по лицу. Мол, а ты думала, дорогая? Я, между прочим, феминист, я считаю, что женщина такой же человек, как мужчина, имеет право отвечать за свои слова и получать по морде, а не быть прощённой за такое, как дитя малое. Развелись. Выгребала тяжело, ничего не умела, даже за квартиру платить. Профессии не было, с двумя мал мала меньше никуда не брали.

Жалеет ли? Что сделано, то выросло, обратно не запихнёшь. Не связалась бы с ним, не было бы ни Маши, ни Ириши. А знаете, я верю, что они у меня всё равно были бы, просто не так. Попозже, с хорошим надёжным отцом. А то ведь тем и кончилось, чем пугал, – ушёл, помучил, алименты платил через пень-колоду, он ж то работает, то нет – хворый. Да, жалею.

Или нет. И это была совсем другая история. Встречались с его второго курса и её десятого класса, он иногородний студент был. Закончил – её родители им квартиру купили. Пока оформлялась на заочку, он ей изменил. Всё, у меня другая, живи, как знаешь.

А у неё родители жёсткие, сочувствия не дождёшься. Обратно бы не позвали, только и разговоров было, чтобы она сваливала, хватит родительский хлеб жрать, взрослая. Полгода скрывала, что он её бросил, находила причины не ехать в городок, где всё чужое и ни одного родного лица, где она – брошенная невеста. Родители с вещами вывезли чуть не силой. Денег в кармане – хватило на кусок халвы к чаю.

На работу устроиться? А заплатят когда? Через месяц в первый раз? Месяц что есть? На панель идти? Вешаться? И тут он вернулся. С пассией не срослось, ага. Так, говорит, тебя люблю, прости меня, дурака, хочешь, на колени встану? И встал.

Да нет, предохранялись. Доучиться хотела, детей не планировали, болезненно переживала измену. Он ещё зачем-то подробности изложил: где и как встречались, как с мужем этой бабы подрался. Мерзко было, будто в помои с головой. Думала, что обязана задавить в себе, ведь хорошие девочки раз уж сказали, что прощают, то прощают, а не изводят упрёками и нытьём.

И задержка. А он радостный такой: «Это Знак Судьбы!» Она в ужасе. Мол, а как же мой вуз, диплом, мы же не так хотели? Давай позже, а? Он в слёзы, всё лицо мокрое было: роди мне, я тебя умоляю, не убивай нашего малыша, наше будущее, ты же женщина, ты же мать, ты же не убьёшь? Вот, на колени встал. А?

Беременность была трудной, роды осложнёнными, оба чудом живы остались, реанимация, сепсис, антибиотики в капельницах. Брак не задался, жизнь сложилась трудно, наколенный ревун дочь не видит и не интересуется. Да, через два или три года после её рождения она ещё и аборт сделала. Он потребовал. Мол, неча тут про кровиночку и убийство, мне вас и так тяжело кормить, я тебя уже всюду записал и обо всём договорился. Жалеет. Обо всём жалеет.


Или нет. И это была совсем другая история. О совсем другой женщине. Она тоже забеременела. И прервала беременность. Или, наоборот, решила родить и родила. И это было исключительно её личное дело.

Потому что не «мы родили» или «мы сделали аборт», а она. Лично она лежала с распяленными ногами на холодном столе или корчилась в схватках. Это она и только она видела краем глаза жуткие инструменты на тележке, это она считала до десяти для анестезиолога или шипела: «Да тужусь я, тужусь». Это у неё после аборта долго или никогда не было детей. А у него, у мамы, у врача, у уговорившего её сторонника или противника абортов – были.

Именно её, а не советчика потом не брали на работу (у вас же ребёнок, вы не сможете задерживаться и будете брать больничные). Его брали, с детьми – даже охотнее. Солидный же человек, семейный. Это именно её ранили вопли противников абортов своими «безмолвными криками» и криками о матерях-убийцах.

Она не сможет «просто оставить в роддоме и уйти», потому что так лишаются родительских прав, но не обязанностей. И это ей на работу придёт исполнительный лист об уплате алиментов на ближайшие восемнадцать лет. А если ребёнок родится с инвалидностью или получит её – это ей платить их всю эту несчастную детскую жизнь. Да, может, и усыновят. А может, особенно в последнем случае, и нет.

Это она рискует своей жизнью и здоровьем. Серьёзно рискует. Я лично знала нескольких женщин, которых из роддома повезли не праздновать, а к судмедэкспертам и на кладбище. Это её тело может измениться навсегда и далеко не в лучшую сторону: растяжки, гормональные сбои, выпадения-опущения, почки-вены, депрессии, сорванная тасканием коляски спина.

Все риски только на ней. По факту – на ней одной. И, что бы она ни решила, всё равно и всегда будет для кого-то виновата, в любом случае. Или «убийца», или «понарожают нищету, а потом побираются, льготы выбивают». Тот, кто отправил её на аборт или бросил с детьми, или толкнул под локоть к нужному ему, а не ей решению, останется для общества приличным рукопожатым человеком.

Недавно из каждого утюга в новостях: в части регионов страны объявлен временный мораторий на аборты. Первая мысль: а ведь у кого-то для законного прерывания по желанию сроки выйдут. Многие тянут до последнего по целой куче причин. Опять выбор отбирают. Потом опровержения лавиной пошли. Но нет, на сайте рязанского минздрава русским по белому написано, что «Акция тесно связана с праздником "День семьи, любви и верности" и проводится в течение недели с 9 по 15 июля. В течение этого времени аборты в больницах не проводятся». Речь о целой неделе, между прочим. Кто-то не успел, это к бабке не ходи.

Как справедливо заметила недавно одна моя сетевая подруга, о праве женщин самостоятельно принимать решения всегда почему-то вспоминают, когда речь о хиджабе или проституции, о калечащих операциях на женских половых органах, о домашнем насилии (они сами этого хотят, это традиции, это семейное дело, имеют право носить, продавать себя, молчать и терпеть). Но как только женщина стоит перед выбором — рожать или не рожать, общество, часто в лице близких и дальних, тут же кидается навязывать свои страхи и взгляды, диктовать поступки.

Вопрос о «праве эмбриона на жизнь»? На сроках беременности, в которые в России возможен аборт по желанию женщины, он человеком не является ни фактически (не может жить вне тела, в котором развивается), ни юридически, ни как бы то ни было ещё. И у него не может быть больше прав на это тело, чем у хозяйки тела. У него нет достаточно развитой нервной системы, чтобы чувствовать боль и тем более переживать какие-то эмоции во время процедуры аборта.

Поэтому, когда очень хочется дать совет стоящей перед выбором беременной, всё же стоит убедиться, что речь о вашей личной беременности. Эмбрион в вашей матке? Она вообще у вас есть? Нет? На «нет» и права влиять на решения нет.

А истории про дневник эмбриона и замершую на восемь лет беременность, которую героической матери удалось выносить, и родился здоровенький мальчик, на форуме пролайферов напишите. Там этому мнению самое место.

Бороться с абортами действительно надо. Только с абортами, а не с правом женщин на выбор. Не запрещать, а просвещать, особенно молодёжь. Я ещё помню времена, когда секспросвет пришёл в школы и вузы. Сейчас это почти запретная тема. Что вы, что вы, не развращайте нашу молодёжь. Качественная медицина, доступная контрацепция, вот это всё. Чтобы девушки и женщины были защищены, чтобы не боялись показаться прожжёнными и испорченными, требуя, чтобы он или надел презерватив, или оделся и ушёл. Чтобы каждая хотела, смела и умела защитить себя в том числе и от возможного аборта.

Правда, увы, нет таких контрацептивов, которые даже при идеальном использовании дают стопроцентную гарантию. Так что даже в идеальном мире цветов и бабочек, в котором никто не забывает выпить таблетку ни при каких обстоятельствах, незапланированные беременности будут.
И какая-то женщина окажется перед выбором: рожать или не рожать? Ну да, вопрос. Который касается её. И более никого.