Так ли просто раздеться перед камерой? Расскажет сериал о вебкаме Happy End
Может показаться, что высказываться на тему секса и порно начали только сейчас, но это неправда. Как минимум вышедший в 1966 году провокационный японский фильм «Порнографы: введение в антропологию» рассказывал историю режиссера, снимающего «взрослое видео», чтобы поддерживать бедную семью. Это, правда, было кино не про порно, а в первую очередь про человеческую низость и лицемерие. Да что там, порно как таковое существовало еще во времена «великого немого» – фильм Алексея Балабанова «Про уродов и людей» об подпольной индустрии эротики в царской России препарирует идею массового кино как феномена, чьи корни растут из довольно постыдного явления. А если лезть еще дальше, то вышедший в 1910 году датский фильм «Бездна» со звездой национального кино Астой Нильсен, где она впервые бесстрашно обнажала тело, в США подвергали нещадной цензуре, вырезая целые фрагменты. Ничего не напоминает? Возможно, сериал про порно, выходящий на видеостриминге, где, как известно, пока еще можно всё, включая мат и обнаженку, – это та еще провокация, и она наверняка сработает.
Начинается Happy End с весьма откровенной сцены: главная героиня Лера готовится к участию в групповой порносессии перед камерой. Быстро выясняется, правда, что это лишь флэшфорвард – до этого героине еще надо дожить. Пока что она живет в маленьком городке Центральной России, торгует экстази через закладки при содействии озабоченного гика Влада, выкладывающего объявления в даркнете, и их диллера – парня Леры по имени Макс. Макс попадает в передрягу с коррумпированными полицейскими, и, чтобы спасти его, друзья поневоле решаются на отчаянный вариант, чтобы «срубить бабла»: вебкам-стрим. Выясняется, что анонимные мужчины согласны щедро платить девушке с внешностью старшеклассницы за то, чтобы она совала свои пальцы в рот и трогала себя в нужных местах, так что сумма для выкупа Макса собирается быстро. Но происходит непредвиденное: весь товар во время отсутствия молодых людей пропадает, а к ним заявляется один из громил-поставщиков с требованием возместить убытки. Макс благополучно сливается, оставив Леру и Влада разбираться, и те тоже бегут — прямо в Москву, подальше от проблем. Там, не придумав ничего получше, они решают попробовать вариант с вебкамом еще раз – кушать-то хочется.
Как можно судить из завязки, Happy End – кино не совсем про порно. Как и «фильмы про любовь» не всегда про любовь, как и «про монстров» – тоже не про них. Да и любой приличный фильм никогда не «про секс», а всегда про людей, которые им занимаются. «Про секс» как раз-таки может быть именно порно, но это в таком случае сугубо эксплуатационная конструкция. Сериал Сангаджиева – о бурной, беспорядочной и слегка бессмысленной молодости, которую проживают главные герои. Лера – девушка-вспышка, заводящаяся с полуслова во всех смыслах: ей ничто не мешает в любой момент принять совершенно рискованное решение, не задумываясь о последствиях. Влад – умный, чрезвычайно осторожный, недоверчивый, а от того часто ленивый и безынициативный, хотя и очень добрый и ответственный парень. В их странной парочке (безбашенная оторва и клинический хиккимори) он выступает эдаким мозгом, надежным тылом. Она же стремится взять всё в свои руки, быть лидером, что фактически у нее получается не очень, ведь ее импульсивная натура склонна к импровизации вместо планирования.
Вместе они воплощают на экране архетипический портрет потерянной молодежи. Одним из рецензентов сериала было отмечено, что в фильме крайне поверхностно показана семья героев – отца Леры, кстати, играет Алексей Агранович, которому идеально даются роли аморфных папаш (см. аналогичную роль в «Выше неба» Оксаны Карас). Это наверняка неслучайно. Очерченные легкими штрихами, родители появляются буквально в одном эпизоде, чтобы потом исчезнуть (по крайней мере, в первых сериях), ведь в жизни своих детей они существуют в достаточно призрачной перспективе. Неготовность молодых людей, променявших в начале своего пути шило на мыло (торговлю наркотиками на съемки вебкам-порно), к взрослой жизни является практически диагнозом. Инфантилизм, правда, не делает их несимпатичными – ровно наоборот. Наблюдать за тем, как Лера и Влад набивают шишки, совершая бездумные и глупые поступки, одновременно и смешно, и поучительно – всегда удобнее учиться на чужих ошибках, особенно когда это ошибки ненастоящих людей.
С сериалом, правда, есть небольшая проблема: герои действительно мало похожи на живых персонажей. Мы, безусловно, знаем таких людей, но столько характерных для поколения зумеров качеств, практически «всё в одном» (или в двух), встречается или нечасто, или не в такой плотной концентрации. В то же время трудно сказать, что Лера и Влад очень уж интересные герои, скорее – почти девственно чистые болванки, на которые сценаристы записывают байты новой для них информации. Мы буквально наблюдаем за их становлением, поэтому от первых серий веет легкой школярностью, как будто очень талантливые, но еще не очень опытные люди стремятся вбухать всё и сразу в своих героев. Тут вам и портрет поколения (но такой, слегка вычерченный под линеечку), и герои – как транспаранты для высказывания о неприкаянности молодых людей, минимум на треть выросших в виртуальном мире, и, конечно, объекты для генерации ироничных хохм. Но в целом реальных людей за ними не видно – им почти не сопереживаешь, лишь думаешь о том, как бы их еще поинтереснее забросило в водоворот событий.
И тем не менее есть уверенность, что Happy End, во-первых, разовьется во что-то большое и важное (как минимум, по опыту предыдущих проектов «more.tv»). Во-вторых, как злободневная зарисовка на острую тему, он работает почти идеально. Некоторые даже сравнивают сериал с культовой в США «Эйфорией», своего рода лакмусовой бумажкой поколения, чья молодость пришлась на 2010-е, но я не соглашусь: в том шоу было много эпатажа и вызова классическим ценностям. Happy End не бунтует, а спокойно, со знанием дела, бескостным языком говорит на всем понятные темы, живо и интересно. Скорее хочется назвать его смесью «Во все тяжкие» и «Нормальных людей»: от первого он берет высокую плотность событий на кадр, от второго – искренность интонации в разговоре о тех, кто, кажется, сам еще до конца не осознал, кем хочет быть. Ведь главное, не то, как ты начал, а то, как ты в итоге кончил.
Автор: Иван Афанасьев