Пережить пожар
В пригородном поселке Лузино, что в 20 км от Омска, до сих пор вспоминают, как горел тот дом. И девушку, которая вышла из огня с ребенком на руках. Зовут ее Настя Кулян, сейчас ей 34. И пожар она пережила дважды.
В одну воронку
«Первый пожар случился одновременно и со мной, и не со мной, когда мне было 12 лет, — вспоминает Настя. — Я поехала в Омск, к бабушке. Мама взяла с меня слово, что в городе мы сходим к стоматологу, даже пригрозила: "Пока зубы не вылечишь, не возвращайся!" Пломбы мне поставили быстро, так что можно было уезжать домой. Но позвонила мама и сказала: "Настя, у нас сгорела квартира. Оставайся пока у бабушки".
Случилось вот что: за пару недель до этого у нас заискрил телевизор. Пришел мастер, вроде все починил. А вечером того дня, когда я уехала, вспыхнуло. Моментально загорелась штора, пламя перекинулось на обои... К приезду пожарных в огне была вся квартира. Выгорело все подчистую. Позже в нашем многоквартирном доме пришлось ставить распорки, из-за опасности обрушения. Люди, к счастью, не пострадали. Три месяца, пока квартиру приводили в порядок, мы жили у маминой подруги. В финансовом плане отделались относительно легко: незадолго до пожара мама застраховала квартиру. Никогда в жизни подобного не делала, а тут вдруг решила. Полученных по страховке денег хватило и на ремонт, и на новую обстановку, и даже на одежду.
Ну кто мог тогда поверить, что нам придется пережить такое еще раз, ведь, говорят, снаряд два раза в одну воронку не падает?»
Жорка
«Теперь я должна рассказать о своем брате», — говорит Настя. По глазам видно: эта история не из простых.
Жора, старший брат Насти, с детства мечтал стать военным. Таким же бравым, как дед, с которым шестилетним пацаном катался на танке. Жора бредил армией и после школы поступил в высшее военное училище в Новосибирске. Однажды, когда брат приехал домой на каникулы, Настя заметила, что его форменная фуражка подписана изнутри. «Зачем, Жорка?» – «Мы на парадах их подбрасываем. А как потом определишь, где чья!» К выпуску брат попросил сестру и маму привезти ему побольше монеток – сказал, для выпускного.
И вот сам парад. В торжественной тишине звучит голос командира и четкий стук солдатских сапог. Вдруг выпускники единым движением подбрасывают вверх фуражки и... те самые монеты. «Это было так неожиданно, так здорово! — улыбается своим воспоминаниям Настя. — Мы с мамой очень гордились, что в строю этих настоящих мужчин идет наш Георгий».
Он хотел сделать военную карьеру и после училища уехал по контракту в Москву. Но спустя несколько лет неожиданно вернулся. Сказал, контракт разорвал, служить больше не может. Был разочарован и опустошен.
«С того момента в его жизни все пошло не так», — вздыхает Настя.
Ночь на дворе
«К возвращению Жоры в семье многое изменилось: отец жил отдельно; я родила дочку "для себя"; мы поменяли нашу небольшую квартиру на удобный деревянный дом. Жить в него переехали мама, я, моя маленькая Саша и Жора.
У брата все чаще стали случаться резкие перепады настроения и припадки, похожие на эпилептические. Врачи выписали ему лекарство. Пока принимал таблетки, был нормальным, а без них будто терял связь с реальностью. Мы с мамой очень боялись, что с ним случится что-то непоправимое, да еще на глазах у ребенка...
А потом в моей жизни появился Василий. Его мне долгое время сватал наш сосед Владимир Федорович, а я все отмахивалась. Но зимой 2007-го мы с Васей все-таки познакомились. Оказалось, и правда мой человек. Домашним он тоже пришелся по душе. Решили жить вместе. Ровно за день до пожара Вася обрадовал меня: сказал, что собрал все документы и теперь сможет устроиться на работу в нашем поселке. На следующий день Саше исполнялось восемь лет, и все были в приподнятом настроении. Тревожило лишь, что у Жоры закончилось лекарство, но мама была в городе и должна была привезти его утром.
Жора в тот вечер был каким-то особенно беспокойным. Пытаясь куда-нибудь приложить свою неуемную энергию, затеял в доме генеральную уборку. Наступила ночь, а он все суетился, теперь уже на кухне, не раз будил меня: «Настя, вставай! Пора гарнир делать!», «Настя, я уже мясо приготовил». Отвечала, что ночь на дворе, уговаривала его пойти спать. Под утро не выдержала, позвонила маме, попросила ее скорее возвращаться: «Жоре совсем плохо». Бросила взгляд на часы, синим цветом светились цифры: 6:00. Снова провалилась в сон. До сих пор не могу понять, почему в тот момент в комнате не было ни дыма, ни запаха гари. Ведь дом, скорее всего, уже горел...»
Такой вот праздник
«Я и Вася проснулись одновременно и поняли: мы в огне. Сени, прихожая, кухня полыхали. Сверху падали раскаленные капли – плавилась потолочная плитка. Кинулась в комнату, где спала дочка. Она лежала в кровати под этим огненным дождем! Сгребла ее в охапку, бросилась в коридор, сквозь пламя, к выходу. Вася сорвал с вешалки свою куртку: она чудом не занялась огнем, в ней были все его документы. Я мертвой хваткой держала Сашу и бежала вперед. Дважды упала, а на полу были лужицы из расплавленной плитки... Никогда, никогда больше я не наклею ничего подобного на потолок! Наверное, можно было бы выбить окно и выпрыгнуть, но в тот момент было не до рассуждений, и я пошла по привычному, пусть и опасному тогда пути.
Мы выскочили на улицу, босиком, полуодетые. Упали на лавку. Из соседних домов на помощь бежали люди. Махнула им рукой: вот мы, живые. Увидела брата. Он стоял напротив полыхающего дома и в смятении смотрел на огонь. До сих пор помню выражение его лица – ужас и... раскаяние. Мне даже показалось, что его сознание прояснилось.
Сашу укутали ватным одеялом, а я все не могла оторвать глаз от ее ног: с них лохмотьями слезала кожа... Так начался дочкин день рождения».
Никто не виноват
«Скорую» ждали у соседа. Я смотрела в окно на то, как горит мой дом, как бессильно бегает вокруг брат, пытаясь хоть чем-то помочь пожарным. Из-за сугробов машина никак не могла подъехать ближе. Пришлось соединять между собой шланги, теряя драгоценное время. Но происходящее не вызывало у меня никаких эмоций. В голове была лишь одна мысль: «Только бы у Саши было все хорошо».
Медики прибыли через 15 минут: Васе оказали помощь на месте, у меня и дочки констатировали ожоги 1-й и 2-й степени. Срочно забрали в Омск, в ожоговое отделение. В чем я поехала в больницу, толком и не помню. Кажется, в соседских тапках и старой куртке...»
«Дочка лежала на кровати под огненным дождем! Схватив ее, я бросилась сквозь пламя».
Девочку тут же направили в реанимацию. Перебинтованная Настя все время дежурила около нее. Лишь вечером спустилась в приемную – приехали подруги. «Они так плакали, очень за нас переживали. А я их все успокаивала: "Да что же вы! Мы живы! Все живы!" Я тогда еще не знала, что не все... Через несколько часов до больницы добрались Вася и мама. Они мне и сообщили, что Жоры больше нет. Не выдержав потрясения, он покончил с собой...
Никто теперь не скажет точно, с чего начался пожар. Дом застрахован не был, поэтому никто не разбирался. Одно знаю: огонь пошел из кухни, где всю ночь кашеварил Жора. Только я нисколечко его не виню...»
Встать на ноги
На следующий день Настя поняла, что не может ходить. Ожоги, как объяснили врачи, оказались серьезными. «К счастью, мне попалась замечательная соседка по палате, Светлана. Она перетаскивала меня в инвалидное кресло, и я ехала к Саше –дочку перевели в общую палату. Не знаю, с чем сравнить боль, которую испытываешь, когда вместе с бинтами сходит обожженная кожа. Мне делали сухие перевязки, дочке – мокрые, что немногим легче. Каждый раз давала ей украдкой обезболивающую таблетку, но это мало помогало. Сашины ожоги заживали плохо, через три недели ей сделали операцию по пересадке кожи. К тому времени я уже научилась самостоятельно делать перевязки, и мне разрешили перебраться к ней в палату.
...Дочке все не терпелось встать на ноги. С моей помощью она сделала пару шажков до соседней кровати. «Ложись, отдыхай», — просила ее. Но где там! Она была так воодушевлена успехом, что снова и снова просила меня помочь ей. Расходилась настолько, что вышла в коридор. Медсестры радовались: «Молодец, Саша! Молодец!» Вскоре нас выписали».
На пепелище
В больнице к мыслям о сгоревшем доме Настю возвращали только слезы дочки: «Мама, где мы теперь будем жить?» Ответа на этот вопрос у нее не было.
«После пожара родные начали разбирать то, что осталось от нашего дома. Первой позвонила мама, попросила вспомнить, где лежали мои документы. В тот день они были в моей сумке, которая висела в прихожей. Там горело еще при нас, так что, скорее всего, все пропало. Но назавтра приехал Вася, и я не поверила глазам: в его руках был мой паспорт! Оказалось, у сумки перегорели ручки, она упала на пол, и ее накрыло строительной балкой, загородившей доступ огню. Настоящее везение».
Еще под обугленными обломками мебели Василий и сосед Владимир Федорович нашли мокрые фотографии. Уцелело почти три сотни снимков – все Сашино детство! Среди битой посуды нашлись целые хрустальные салатники – дорогой сердцу подарок подруг. А вот Сашин любимец, плюшевый далматинец Панга, сгорел. Все детство она спала с ним, брала с собой в поездки. В больнице восьмилетняя девочка горевала об игрушечной собаке как о лучшем друге.
Друзья Насти развернули акцию в поддержку попавшей в беду семьи: дали объявление в местные СМИ, повсюду разослали письма. Кто мог помогал деньгами. Вещи для дома и одежду несли со всего поселка. У восьмилетней Саши появилось сразу шесть пар джинсов и даже вечернее платье. «Не нужно бояться помощи. Я всегда верила в людей и все равно была удивлена, увидев, сколько вокруг неравнодушных. Мы ни от чего не отказывались и всем очень благодарны за поддержку! Спасибо». Вопрос с жильем решился неожиданно: администрация поселка предложила погорельцам временно поселиться в пустующей государственной квартире. Пусть запущенной, с долгами – это было лучше, чем ничего. На собранные деньги сделали косметический ремонт, рассчитались с коммунальщиками. «Мама переехала к своей сестре. А у меня началась новая жизнь. Пусть и не в своих квадратных метрах, но зато с Васей, ставшим нам с дочкой за этот непростой месяц родным. Летом 2008 года мы поженились».
Позже Саша прошла несколько реабилитационных курсов. Сегодня у нее все хорошо. А далматинца заменил плюшевый лев.
«Через два года после пожара нас попросили освободить ведомственную квартиру. Сейчас мы живем в Омске, вместе с моей бабушкой в ее "хрущевке". Я благодарна судьбе за то, что в страшном пожаре мы остались живы. Огонь не только принес ужас и боль, он позволил начать с чистого листа. И все, что нужно для счастья, у нас сегодня есть. Хотя... у Саши пока нет братика», — мечтательно улыбается Настя.
Записала Елена Лосева
ФОТО ИЗ АРХИВА ГЕРОИНИ. ФОТОГРАФ: ВИТАЛИЙ АГАБАБЯН. ВИЗАЖИСТ И СТИЛИСТ: ИННА ШИХОВА
Благодарим за помощь в проведении съемки ресторацию «Соленый & Зефир» (Омск)