Холостяк vs женатый: в чем плюсы?

Это самый популярный миф женского (да и мужского) глянца. Девочки, подталкивающие избранников к браку, подсознательно уверены, что делают нечто нехорошее... Действительно, современный институт брака устроен так, что кроме мутного статуса «муж», а также пресловутых борща и чистой рубашки (и то не факт), мужчина не получает от брака ничего хорошего. Расходы – да, ограничение свободы – да, дополнительную ответственность – сколько угодно... А пользы никакой!

Среди мужчин в последнее время популярна такая модель гендерного поведения, как «турист» – веселый путешественник по жизни, ждущий от нее только позитива. А как, скажите, быть загорелой звездой диско-вечеринки, если у тебя кто-то повис на руке и шепчет, что натер ножку и хочет домой? Как нестись на байке стоимостью в два вертолета, распугивая бывалых стритрейсеров, когда тебе приходит sms: «Где ты, уже 22:00, я волнуюсь, а картошка сварилась»?

Откуда возьмется необыкновенная легкость бытия, если приходишь домой и видишь там не веселых друзей, готовых гулять с тобой всю ночь, и даже не двух тайских массажисток в бикини, а одну, в халате и совсем не готовую сделать тебе массаж, потому что на работе пальцы об клавиатуру перетрудила?

Если мужчина скажет, что лучше купить стиральную машину и шубу, нежели какие-нибудь девайсы к компьютеру, ружье, автозапчасти и все прочее, что ему совершенно необходимо для самореализации, он врет. Если взрослый финансово независимый альфа-самец предпочитает вместо ночных развлечений посидеть на кухне со стаканом кефира и послушать, «какие занавески подошли бы к нашей спальне», то, признайся, ты бы забеспокоилась: что с ним не так? Поэтому все девочки думают, что любой турист... эээ... мужчина ни за что не хочет быть женатым.

Но всякому туристу рано или поздно хочется домой. Мужчины устают – от веселья, алкоголя и серпантина на ушах. В конце концов туризм – это всего лишь модный тренд. А вот генетическая программа самца требует давать жизнь, защиту, покровительство, любовь... Можно, конечно, уйдя в науку или политику, попытаться облагодетельствовать человечество в целом. Но большинство из нас все же мыслит не столь масштабно. Каждый мужчина на самом деле хочет отдать себя женщине. Иначе его разорвет изнутри собственная нереализованность.

И, да, нам не меньше вашего нужен ритуал (штамп), подтверждающий, что поиск закончен, турист переходит к оседлому образу жизни. Знаете, какое это счастье – гладить любимую по спинке в постели и в каждом звуке ее дыхания ловить благодарность – не за дорогой подарок, не за умопомрачительный секс, даже не за полет в очередной тропический рай, а сразу за всю-превсю жизнь? И две филиппинки в бикини с этим не сравнятся, да и три тоже. Даже если они на крутом байке ценой в два вертолета...

ТЕКСТ: Василий Рябков

Я варю капучино каждое утро. Насыпаю три мерные ложки в фильтр, наливаю талую ледниковую воду в резервуар, ставлю на медленный огонь. Затем делаю гренки: тонко режу белый хлеб и поджариваю его.

Включаю интернет-радио. Открываю макбук. Пока жарятся гренки и варится кофе, читаю в «Фейсбуке (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации)» новости, которые с утра успели запостить мои далекие и недалекие друзья.

После завтрака работаю. Я веду несколько интернет-проектов. Пишу письма, раздаю задания дизайнерам и программистам, созваниваюсь с инвесторами и заказчиками. Дома работать удобно, никто не бегает по коридору, не истерит по поводу дедлайнов, не залезает в мой компьютер, чтобы посмотреть, не сижу ли я в «гуглтоке». Сижу. Потому что «гуглток», как и «Фейсбук (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации)», – инструмент моей работы. Хорошо, когда не нужно объяснять тупому начальству очевидные вещи.

Сегодня суббота, день уборки, поэтому в 3 часа пришла Диляра – пропылесосить, вытереть пыль, почистить сантехнику. Диляра всегда приносит какую-нибудь татарскую еду. Сегодня принесла сарму – ума не приложу, где она зимой берет виноградные листья. Мы с ней почти никогда не разговариваем, хотя я вижу, что ей хочется почесать языком. Но мы условились – она меня не отвлекает, я ей плачу деньги.

Как только Диляра ушла, позвонила мама. Просила встретить бабушку, которая завтра приедет из Каунаса. Бабушку я люблю, она прикольная. Мы вместе ходим по московским театрам. Она знает все обо всех артистах – кто с кем переспал, развелся или сошелся. Мне даже иногда кажется, что главное для нее в театре – своими глазами увидеть, что же режиссер нашел в этой молодой актрисе, посмотреть, как на сцене разыгрываются драмы, которые начались и продолжатся за кулисами. А еще бабушка всегда мне привозит домашнее пиво, которое в подвале нашего дома варят дедушка с Арунасом.

Поговорив с мамой, я вспомнил, что обещал заехать к двоюродной сестре Кате. У Кати татуировка адского дракона во всю спину, двое детей и муж, который живет в соседней комнате. С мужем Катя давно развелась, но выгонять не стала. Он ей не мешает. И детям проще: захотели пообщаться с папой, а вот он – в соседней комнате. Удобно.

Вечером мы с Катей сидели на кухне, говорили о том, что даже у самых никчемных людей есть предназначение. Я сначала спорил, а потом согласился, когда она рассказала про своего дядю, который всю жизнь был алкоголиком и вдруг в старости женился на бывшей бухгалтерше «Газпрома» и начал вырезать по дереву, да так искусно, что бросил пить и заработал хорошие деньги.

А потом позвонила одна из моих бывших девушек и попросила срочно встретиться в баре. Оказалось, что она в смятении – не знает, хочет родить ребенка или нет. Я предложил ей поговорить об этом с мужем, но она заявила, что у мужа нет определенного мнения, а я всегда что-нибудь умное скажу. Я сказал, что как только она перестанет сомневаться, так пусть сразу и заводит детей. Она вроде успокоилась, мы поднялись ко мне и занялись сексом.

Час назад она уехала, а я сел писать заметку о том, почему я, взрослый 35-летний мужчина, до сих пор не женился и не собираюсь. По-моему, понятно почему: мне и так хорошо.

ТЕКСТ: Роман Сурков