Сезон неохоты

Бубликов и М. валялись на траве, разглядывая облака. Пока ни о чем не подозревающий Бубликов следил за белыми хлопьями, плывущими по бескрайней голубой реке, М. снова хотела замуж.

«Он скажет, что уже был женат и ему не понравилось, — размышляла М. перед атакой, — а я скажу, что мне с первого раза тоже много чего не нравилось. Брак – это такое дело, когда нужно войти во вкус».
Что-то в этой конструкции М. не нравилось, и хотя она не поняла, что именно, от фразы про вкус
решила все же отказаться.
«Кто не рискует, тот не пьет шампанского», — придумала М. наконец. Проблема только в том, что Бубликов шампанское не любил.
«Ну и дурак», — подумала М. И, кажется, подумала это вслух.
– В смысле? — очнулся Бубликов.
– Мне с тобой очень хорошо, — осторожно сказала М., так чтобы после слова «хорошо» явно чувствовалось продолжение: очень хорошо, но... Бубликов, конечно, поинтересуется, что это за «но», и она его подведет
к идее законных отношений.
– Понятно, — сказал Бубликов и сорвал левой рукой травинку.
М. поперхнулась.
– Мне тоже, — сказал чуткий Бубликов, — тоже типа хорошо.
Конечно, нечего было рассчитывать на его сообразительность.
– Но... — томно сказала М., отбросив ради грядущего семейного счастья все девичьи условности.
– Без но, — сказал Бубликов, — просто очень хорошо. Ты, я, облака. Что еще человеку нужно?
– Семья, — рубанула М. сгоряча и закрыла глаза от испуга.
– Так мы и есть семья, — спокойно сказал Бубликов.
– Настоящая семья, — буркнула М., — как положено.
Бубликов приподнялся, оперся на локоть и внимательно посмотрел на М.
– Я не могу!
О да. Он не мог.
За последние несколько лет Бубликов озвучил множество причин, по которым он не мог позволить себе вступить в брак. Сначала он боялся жениться, потому что его большое сердце травмировал неудачный опыт первого брака. Потом он решил, что штамп не имеет значения. Словно забыв об этом, уже через несколько месяцев Бубликов искренне убеждал М., что штамп испортит их отношения раз и навсегда. Потом Бубликов захандрил и отказался жениться из благородных побуждений – мол, в мире и так хватает молодых вдов. Недавно ему пришло в голову, что есть люди, созданные для брака, а есть Бубликов.
– Сейчас же май, — сказал Бубликов. — В мае жениться – всю жизнь маяться.
– А июнь? — наивно спросила М.
– В июне футбол. Ты же не хочешь, чтобы мы поженились в перерыве между первым и вторым таймом?
Мне кажется, это нас только унизит.
В июле у Бубликова день рождения, свадьба отменяется. В августе все разъезжаются в отпуска – жениться бессмысленно. В сентябре дети идут в школу (что имел в виду Бубликов, непонятно, но он сразу перешел
к октябрю c его ежедневными дождями).
– В ноябре ожидается снег с дождем, — голосом диктора центрального телевидения вещал Бубликов.
В декабре – Новый год. В январе вообще куча праздников. В феврале – день Российской Армии, у Бубликова возникнут нехорошие ассоциации.
В марте – Международный женский день, тоже ничего хорошего.
В апреле – день дураков, все друг другу врут.
– Я не хочу, чтобы наши отношения были построены на лжи, — проникновенно сказал Бубликов и замолчал.
– И как? — спросила М.
– И что? — спросила М.
– А потом? — спросила М.
– А потом – май, — грустно сказал Бубликов. Вдалеке, там, где сидели все остальные, весело и обреченно
выстрелила бутылка шампанского.