Моя супербывшая

– Я ухожу, — сказала она.

– Куда? Курить? — уточнила я весело.

– Нет, ухожу совсем. Со свадьбы. Мы уходим с Гришей.

Гриша – ее бойфренд. Он стоял по­одаль, держал в руках ее плащ. Вид у него был несчастный и даже умоляющий.

– А как же конкурсы? — вдруг спросила я. Да, я подумала о конкурсах, которые она на правах свидетельницы должна была подготовить. У нас не было тамады, и 50 гостей на этой свадьбе зависели от подружки невесты.

– Вот-вот, — обрадовалась она, — поэтому и ухожу. Мне надоело, что все и всегда делается только для тебя. Я устала работать на тебя!

– Все и всегда? — я говорила все это, просто чтобы не упасть. — Сегодня моя свадьба.

– У тебя каждый день свадьба, — сказала она и пошла к выходу. Гриша помедлил, потоптался на месте, обреченно махнул рукой и ушел за ней.

Я стояла, оглушенная, и удивлялась, как сильно, оказывается, у человека могут трястись руки. Впереди была свадьба, объяснения с родственниками, брачная ночь в рыданиях и неизвестность.

Я так и не узнала, что случилось.

Мы познакомились в 5-м классе. Она была новенькой, ее посадили ко мне, отличнице. Но тогда мы не стали лучшими подругами. Наоборот, я ее сначала невзлюбила, ведь из-за нее я не могла сидеть со своей настоящей лучшей подругой, Кирой.

Кирина мама воспитывала дочь так, чтобы она знала себе цену. Цену устанавливала тоже мама, и, надо признать, предприятие имело успех. Кира сильно картавила. И чтобы девочка не обросла комплексами, мама концентрировала внимание на ее сильных сторонах.

– У Киры потрясающие волосы! — восхищалась мама, мир восхищался вслед за ней, а я делала хвостик.

– У Киры узкая кисть, настоящая рука пианиста, — говорила мама соседкам, и соседки рукоплескали Кире, хотя та еще играла только несложные этюды. Я играла «Лунную сонату» по памяти и все что угодно на слух, но кисть у меня широкая, а мизинцы кривоваты.

– У Киры уже есть грудь, мальчики внимание обращают, — заговорщическим шепотом сказала ее мама моему отчиму на автобусной остановке. Потом подумала и добавила: – А ваша Антонина зато умная.

Тем вечером отчим не отпустил меня в гости к Кире, хотя до этого не запрещал никогда и ничего.

– «Зато умная!» — шумел он на кухне. — Я не хочу, чтобы наша дочь была у этой Киры на посылках!

Я и не была на посылках. Мы были лучшими подругами. Даже Лучшими Подругами. И тут ко мне посадили новенькую.

Ее, кстати, зовут Светлана – надо же, до сих пор больно произносить это имя. Она просила называть ее Ланой, но мало кто слушался. Я называла, раз уж человеку хочется.

Лана в отличие от Киры не списывала у меня контрольные, не вела анатомических бесед о своих великолепных волосах и узких кистях. Мы с ней обсуждали музыку, книжки, сериалы и одноклассников. Потом обе перевелись в другую школу, посильнее. И снова оказались за одной партой. Кира как-то незаметно отошла на второй план – у нее появился бойфренд (грудь еще подросла), а с Ланой мы стали неразлучны, вплоть до того дня, когда они с Гришей ушли с моей свадьбы...

Сейчас я думаю, может, все те годы я была для Ланы Кирой? Может, слишком много говорила о том, какие у меня классные родители, о том, что русичка опять хвалила мое сочинение, о том, что я все-таки поступила в МГУ, о том, как сразу два одноклассника признались мне в любви и сказали, что у меня красивые волосы?

Я-то думала, мы равны и одинаково нужны друг другу. Но чисто хронологически у меня все случалось раньше, чем у нее: первый мальчик, первая хорошая работа и свадьба тоже. Может быть, ей было больно? Может быть, ей казалось, что она у меня на посылках?

Я так этого и не узнала.

Вы удивитесь, но сейчас у меня несколько одинаково замечательных и одинаково близких подруг. Не только мрачные истории случаются с Антониной. И самое странное – у нас куда больше объективных причин друг на друга обижаться.

Одна из подруг – моя начальница. Причем ее – о ужас! – повысили уже при мне, то есть сочли более достойной. Она периодически ругает меня за опоздания и критикует мои тексты. Мы вместе встречаем Новый год, во время развода я безвылазно жила у нее, съела всю сгущенку из холодильника, и она ни разу меня не упрекнула.

Другая, наоборот, моя подчиненная. При том что на прошлой работе было наоборот.

Третья замужем за моим бывшим бойфрендом. А я его, между прочим, любила!

Четвертая недавно родила и теперь пользуется словами «мы покакали» чаще, чем хотелось бы.

Пятая патологически честная. При­ходишь с ней в магазин, берешь платье, идешь мерить, а она за тобой топает с платьем на размер больше и нудит: вот это возьми, это твой размер!

Мы, казалось бы, обречены на вечную борьбу. Обязаны поубивать друг друга или хотя бы регулярно выяснять, кто кому чего должен, кто кого подставил и подсидел. Но этого нет. Что с нами не так? Да все с нами так. Просто у нас именно дружба, а не любовь. И это правильно, ценно и важно.

Дружба выгодно отличается от любви. Прежде всего уровнем свободы и независимости. Никаких «позвонит-не позвонит», «женится-не женится», «мне 28, а у меня ни одной дочки». С друзьями даже ипотеку брать не надо – все-таки предполагается, что вы будете жить отдельно, а не в сериале. Еще немного на околоипотечную тему – в дружбе кредит доверия выше. Я знала весьма параноидальных особ, которые следили за своими мужьями, подозревали их во всех изменах, включая государственные, но с подругами общались совершенно нормально. Потому что просто доверяли – и все.

Дружба – это отношения равных. Вы изначально начали общаться, потому что сами так решили, а не потому, что на улице весна, внутри радуга из гормонов и ужасно хочется, чтобы кто-то гладил по волосам и переустанавливал систему на компьютере. Однако часто дружба начинает напоминать самые болезненные отношения с мужчинами. У одной – недолюбленность и обиды, у другой – тщеславие и потребность в круглосуточном обожании. Одна живет себе спокойно, а другая ее тихо ненавидит – за то же тщеславие. И как бы первая ни старалась, вторая ее в чем-нибудь уличит. Съела последний кусочек торта – эгоистка. Не ест тортов – выпендривается. Выходит замуж – забеременела. Забеременела – плохая мать, кто вырастет у такой эгоистки? И вообще она назло мне забеременела, и ребенка назло так назвала, знала же, что это мое любимое имя. Но сказать все это – значит, лишиться статуса лучшей подруги. Поэтому приходится терпеть, пока не грянет буря. И слушать подругу, которая честно рассказывает, что поправилась на 3 кило и поэтому не ест тортов, что вчера не удержалась и все-таки слопала кусочек; что совсем не готова быть матерью, но теперь деваться некуда, да еще девчонку придется назвать Анфисой в честь свекрови, потому что она на этом настаивает...

У каждого своя правда, каждый сам себе Д'Артаньян, как говорит моя подруга (когда не говорит «мы покакали»). И в любых неравных отношениях, скорее всего, рано или поздно грянет буря. Можно ли этого избежать? Наверное. Теми же известными всем способами: разговаривая, стараясь не копить обиды, слушая другого, уважая его право быть тем, кто он есть, а не Лучшим Другом По Моим Высочайшим Критериям...

А еще можно уйти, если совсем невмоготу. Только очень прошу – не делайте этого на чужих свадьбах.

Такое, честное слово, бывает раз в сто лет! Пока я писала этот текст, ко мне в друзья на «Фейсбуке (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации)» попросился Гриша – тот самый бойфренд Ланы. Я ничего не слышала о нем с того момента, как он с плащом покинул столовую номер 12, в которой праздновалась моя свадьба.

И он не только добавился в друзья, но и написал мне письмо. Рассказал, что с Ланой они давно расстались, у него теперь жена Лена, трое детей, дом в Подмосковье и увлечение – кайтинг.

Я тоже немного рассказала о себе, но потом все-таки спросила: «Гриша, а что случилось на свадьбе? Почему вы ушли?»

Вот Гришин ответ, приведенный полностью.

«Помнишь мост, через который переносили всех невест и тебя в том числе? Муж тебя тащил и быстро выдохся. Попросил кого-нибудь помочь. Его свидетель что-то тупил, мне стало неудобно, я взял и понес. Ланка решила, что у нас с тобой что-то есть, и устроила мне скандал. Сказала, если мы уйдем, то поверит, что я ее люблю, а не тебя. Извини((((»

Ладно!

Две хозяйки на одной кухне – это, может, и плохо. А вот две звезды на одном девичнике – хорошо. Этим девушкам удается дружить, делить любовь публики и делиться сокровенным друг с другом.

ТЕКСТ: Антонина Козлова